- Предупреждать нужно, когда появляешься, - прошептал он мысленно.
Тело успокоилось - напряжение спало.
Тромб проигнорировал замечание.
- Ты против веры? - продолжил он, как ни в чем не бывало.
- Вера - дело каждого, - прошептал Дмитрий, удивленный интересом электронного бойца к религии. - Кому-то она необходима, кому-то ни к чему, кому-то просто вредна. Но церковь... Ты же знаешь все, что у них хранится в базах данных. Неужели после этого?..
Потемкин замолчал, испуганно прислушиваясь к внутренним ощущениям, и через мгновенье с трудом выдавил:
- Ты что, думал о Боге?
- Только сейчас подумал, - тихо произнес Тромб. - Согласись! Что-то в этом, безусловно, есть. Ведь создали же люди меня! Отчего бы не предположить, что кто-то создал их самих? Почему бы не Бог?
- Странный ты, однако, братишка, - прошептал Потемкин.
- Понять почему нужно уступать место старушке в метро не можешь, а туда же - Бог есть! Впрочем, чего от тебя хотеть - мал еще, - продолжил Дмитрий, ощущая непонятную тревогу. - Думай, анализируй, сопоставляй. Только не увлекайся.
- Я думаю, - прошелестел удаляющийся голос.
Дмитрий выглянул в окошко. Движущиеся густым потоком машины подчиняясь зловещей магии ревущей сирены, торчащей на крыше агрессивного джипа: неохотно отстранялись, огрызаясь короткими сигналами.
* * *
Здание отделения милиции, знакомое профессору, как старому каторжанину, выдвинулось из темноты обветшалым фасадом, заставляя сердце учащенно биться в предвкушении встречи с предметом обожания.
«Как только смогу - забегу, хоть на минутку, - подумал он, поднимаясь за генералом на второй этаж, - причину придумывать не нужно: обстоятельства вынудили».
Возглавляемая генералом кавалькада шумно ввалилась в безымянный кабинет и тут же уперлась в круглый полированный стол, занимающий все пространство комнаты. Десяток стульев сбились в кучку в ожидании посетителей.
Девушка за столом , услышав шум, обернулась, встретив бесцеремонных гостей рассерженным взглядом.
- Здравствуйте, Галочка, - расплылся в улыбке Юрий Николаевич. Приветствуя, склонил голову.
Профессор нахмурился. В груди разгорался пожар, обжигая жаром возбужденный организм, подогревая разбуженное воображение.
«Шут гороховый!» - прорычал внутренний голос.
Руки мысленно сжались на горле генерала, в голове зашумело - закипающая кровь устремилась к глазам, затуманивая взгляд багровой пеленой.
«Спокойно, Отелло!» - взревел Медведев, делая глубокий выдох.
Вдох - выдох, вдох... выдох.