- Спокойно, дружище: это друзья.
- Добрый день, Трофим Юрьевич, - вышедший вперед Пугачев широко улыбнулся и уважительно глянул на лохматого гиганта. - Смотрю, собаку завели. Большаая! - протянул он.
- Да вот прибился, гулена. Сразу прогнать не смог - теперь уж точно не выгоню. Вначале сомневался - зачем взял, а сейчас, кажется, что без него помру. - Старик вытолкнул лохматого, сопротивляющегося питомца из подъезда. Едва слышно приказал:
- Гуляй, мальчик.
- Да вы не бойтесь, он маленький еще - щенок! Повернувшись к облегченно вздохнувшей команде, старичок-добрячок улыбнулся:
- Здоровый и безобидный, как теленок.
Медведев присмотрелся к прыгающей неподалеку лохматой горе мышц и не сдержался - расплылся в улыбке.
- Как зовут это чудо природы? - кивнул он в сторону резвящегося пса.
- Не знаю, как его звал прежний хозяин, но я почему-то подумал, что для него подошло бы что-то жесткое, чтобы компенсировать бестолковую доброту. Цербер, например.
Дед повернулся к подпрыгивающему псу и громко позвал:
- Цербер!
Сенбернар подбежал к старичку, прижался к ноге, радостно виляя хвостом, заглянул в глаза и негромко тявкнул. Демонстрируя собачью преданность, лизнул руку хозяина.
- Тьфу ты! Голова как решето: забыл, зачем шел. Мне кажется, там за углом ваши знакомые, - старичок одной рукой оперся о голову пса, другой махнул за спину, - худые длинные пацаны с безумными глазами, - и растерянно замолчал. - О чем это я? А, вот! Проблемы у них, - пробормотал дед Трофим, неожиданно поймав утерянную мысль.
Не ожидая указаний, Ванькин выскочил из подъезда, обгоняя Анатолия, исчез за углом. Секунду спустя, с ужасом оглядываясь, он с воплем вернулся назад, чуть было не сбив с ног бегущего следом Анатолия.
Рыча и гавкая, ожесточенно клацая зубами, за ним неслась рассвирепевшая лохматая свора. Бездомные друзья человека, не обращая внимания на Анатолия, атаковали удирающего Геракла.
- Волк телка чувствует издалека! - улыбнулся Анатолий, не останавливаясь. Он беспрепятственно прошел сквозь стаю. Остервеневшее зверье, казалось, не замечало телохранителя. Стая была сосредоточена на более аппетитной добыче, улепетывающей со всех ног.
Комедия готова была превратиться в трагедию, если бы на сцене не появился Цербер.
В два прыжка он преодолел расстояние до брызжущего слюной сгустка тел и встал на его пути непреодолимой преградой: захочешь - не обойдешь.
Не торопясь, ощерив голубовато-белые клыки, Цербер мощными ударами крепких лап распределил братьев своих по ранжиру: больших налево, малых направо. Чем вызвал непомерное уважение Ильи.