Потом объявили посадку. Лететь предстояло больше пяти часов. Рейс выполняла смешная арабская авиакомпания. Стюардессы носили платки-хиджабы, а когда пассажирам показывали ролик на тему, что делать в экстренных ситуациях, то главным героем там был небритый тип в длинной белой арабской рубахе и вязаной мусульманской шапочке.
Я сел ближе к иллюминатору. Облаков снизу почти не было. Мир выглядел как карта себя самого. Можно было разглядеть побережье Средиземного моря и Кавказ. Я бывал чуть ли не в каждом государстве, над которым мы пролетали. Но совсем этим не гордился. За последние три с половиной года я подробно осмотрел чертову прорву мест, о существовании которых нормальный человек даже и не подозревает. Зато все, что связано с жизнью дома, я пропустил. Не видел ни одной громкой киноновинки. Не послушал ни одного модного шлягера. Не участвовал в выборах президента, не следил ни за одним скандалом и был не в курсе того, о чем сегодня принято говорить в приличном обществе. Мимо прошла целая эпоха. Впрочем, теперь, когда вернусь, все, наверное, получится наверстать.
Какое-то время я дремал, а когда проснулся, самолет уже начал снижаться. Я выглянул в иллюминатор. Облаков там по-прежнему не было. Осень в этом году была ясной. Мир можно было рассмотреть во всех подробностях. Самолет развернулся, поверхность планеты непривычно изогнулась, а потом снизу мелькнуло первое облачко. А еще пару минут спустя облачков стало так много, что земля впервые за весь полет перестала быть видной. Мы подлетали к Петербургу, и, разумеется, над моим собственным городом стояли тучи.
Рядом сидел толстый русский мужчина. Навалившись мне на плечо, он тоже посмотрел в окно. По лицу соседа было видно: ему тучи тоже не нравятся. Чем ниже мы спускались, тем темнее было снаружи. А когда самолет подрулил к зданию аэропорта, то оказалось, что в городе идет довольно сильный дождь. Было слышно, как в обшивку самолета стучатся капли. Этот звук означал: предыдущая жизнь окончена. Я вернулся домой.
5
Потом был паспортный контроль, переполненная маршрутка, жесткие плечи пассажиров метро, самые длинные секунды в мире (они отделяли момент, когда я нажал на кнопку звонка, от момента, когда жена открыла дверь и обняла меня), кофе на кухне, который мы заварили, но заболтались и так и не стали пить. А потом я сказал, что иду в ванную.
На пять минут залезу в воду, побреюсь, и мы заварим еще по чашке, ладно?
Ванная за время моего отсутствия почти не изменилась. Даже бутылочки с шампунями стояли, похоже, в том же порядке, что и когда я уезжал. Я разделся, залез в воду, закурил. Стал понемногу вспоминать, как выглядит мир, в котором теперь стану жить.