— Я тоже. Я поэтому пойду, подмогну бедняге: он Мартенса не знает, тот ему быстро мозги запудрит, выудит лишнее слово и из него в своей газетёнке сенсационный подвал развернёт…
Лица, получившие доступ в аукционное святилище, наделялись пластмассовыми карточками, которые носили на груди. И на каждой, под эмблемой аукциона, красовалась фамилия владельца карточки.
«Мальцев В. С, АПН», значилось на пластмассовой карточке у высокого мужчины, беседующего с Мартенсом. Воронцов отметил сразу, что лицо совершенно незнакомое, и встал рядом.
— Здравствуйте, извините… Гуд морнинг! Хау ду ю ду, мистер Мартенс?
— Оу, мистер Воронцоф! Я рад видеть опьять… Имею вопросы, отшень многоу, хочу получать ответы, да! Мистер Мальтсев, он молчит, он сфинкс, он не может помогать коллегам, это плохо, очень плохо, не-кон-так-тно, вот…
— По-видимому, мистер Мальцев сам неосведомлён в той области, куда стремятся ваши интересы, — рассмеялся Воронцов, — А я удовлетворю любопытство в полном объёме… Кстати, может, в чём-нибудь могу помочь мистеру Маль-тсе-ву, поскольку он у нас новичок, по моему разумению?
— Можете, — отозвался Мальцев без улыбки, из чего Воронцов заключил, что этот человек редко общался с иностранцами. — Мне надо позвонить… Откуда бы?
— Телефон в холле, внизу. Если там очередь — выше этажом, по коридору направо наши службы. В каждой комнате телефон, а сотрудники — сама любезность.
— Благодарю.
Мартенс мёртвой хваткой вцепился в Воронцова, зачастил возбуждённо, а Мальцев спустился в холл нижнего этажа. Вокруг столика с телефоном толклось множество людей, он ещё постоял, оглядывая разномастную, говорливую толпу, а затем решительно поднялся на третий этаж, в коридор, указанный Воронцовым.
И первая и вторая двери оказались запертыми, на стук в третью никто не ответил, но она приоткрылась. Мальцев вошёл и с удивлением увидел, что комната не пуста: в кресле у окна сидела женщина, а поза её выражала такую безысходность, что стал понятным неотмеченный стук.
— Прошу прощения… Вы не разрешите позвонить? Здравствуйте.
— Что? — Спрашивая, женщина глядела мимо. Глаза не сразу нашли его. — Простите, я не поняла…
— Мне нужно позвонить. Правда, я могу и в другом месте.
— Звоните, отчего же…
Она отвернулась к окну, а Мальцев, набирая, нет-нет да и взглядывал на неё. Набирать пришлось дважды.
— Сева, ты? Да, никак не мог раньше… Вхожу в режим, увидимся только завтра. Что слышно у тебя? Понятно… Понятно… Это обязательно! Ну хорошо, до завтра, привет.
Положив трубку, пошёл к двери, но у порога постоял, оглянулся, вернулся к креслу у окна.