Он сцепился взглядом со своей безрассудной женой. Задача неприятная, но ему придется разоружить девчонку, прежде чем она поранится.
Пэган не стал утруждать себя размахиванием оружием, а просто схватил ее руку за запястье и, используя другую руку, отобрал у нее меч грубой силой. Затем схватил ее за грудки, толкнул к стене конюшни и прижался, пока они не оказались с ней нос к носу.
Он видел, как лихорадочно бьется жилка у нее на шее. Дышала она поверхностно и неровно, рот потрясенно приоткрылся. Но, вопреки его ожиданиям, в глазах не было ни капли страха. Неизвестно почему, но это доставило ему удовольствие.
Он был достаточно близко, чтобы почувствовать жар битвы, исходящий от нее, достаточно близко, чтобы их дыхания смешались, достаточно близко, чтобы испытывать соблазн преодолеть то небольшое расстояние, оставшееся между ними, и доказать свою правоту торжествующим поцелуем.
Но он должен выяснить отношения между ними здесь, сейчас, раз и навсегда.
– Ну, ты все еще думаешь, что я боюсь проиграть тебе?
Потрясенная, она сглотнула.
– Согласна ли ты, – продолжал Пэган, – что я прекрасно способен защитить замок?
Она нахмурилась и пожевала губу.
– И после происшествия этим утром веришь ли ты, что мои люди будут охранять тебя ценой собственной жизни?
Спустя несколько долгах мгновений она неохотно кивнула.
– Тогда дай мне делать то, для чего я здесь, – сказал он ей. – Я лучшая защита, которая у тебя есть.
– Да, ты выше меня ростом, – пробормотала она, – и сильнее. И закаленнее. Но я знаю этот замок. И знаю своих людей. Ты не можешь не принимать в расчет мой опыт. Я лучше знаю, как командовать моими рыцарями.
Пэган понимал, что должен возразить ей, но он начинал чувствовать себя собакой, пускающей слюни, глядя на кость, до которой не может дотянуться. Плоть его не могла не откликнуться, когда Дейрдре была так близко. Ощущение ее горячего тела на его груди, яркий румянец, огонь в глазах, запах кожи, смешанный с ароматом цветов, сводили его с ума, отвлекали от воинственных мыслей.
– Знаете, миледи, – прошептал он, опустив взгляд на ее манящие губы, – я был бы более склонен позволить вам играть в воительницу, будь вы более склонны играть роль моей жены.
Она ахнула. Взгляд ее ожесточился, когда она процедила сквозь стиснутые зубы:
– Мои привязанности – не разменная монета.
– Жаль, – печально улыбнулся он. – Вы могли бы обнаружить, что ваши привязанности дорого ценятся.
Она молча смотрела на него, и Пэган почти видел, как она взвешивает его предложение, раздумывает.
Но внезапно он осознал, что не хочет заполучить Дейрдре таким образом. Да, в прошлом он платил за женскую благосклонность, но Дейрдре – его жена. Он хочет, чтобы она пришла к нему по собственной воле, а не потому, что он пообещал ей ожерелье или перстень… или командование войском.