Впервые за много лет Расул шел просить. Просить о снисхождении. Это было тяжело, но необходимо. Он знал это и приготовился смирить гордость и горячность крови.
Многое изменилось во дворце с тех пор, как Расул вышел в отставку. Основная масса гвардейцев ушла на покой, и их сменили наемники. Люди, которым было наплевать, на кого работать, лишь бы платили. Сатрап не был жадным, и мог рассчитывать на долю преданности этих бойцов.
Изменился и сам сатрап. Седые волосы не могли уже закрыть обширную лысину, а живот удобно покоился на жирных коленях. Глаза почти скрылись в узеньких щелках, оставшихся между щеками и бровями, а нос приобрел почти лиловый оттенок, выдавая пристрастие своего владельца к вину.
Увидев своего старого телохранителя, сатрап пьяно икнул и разразился громким криком:
– Капитан! Я рад, что ты почтил нас своим присутствием. Чем я обязан такой чести? Тебе нужно что-то? Скажи?
– Да, повелитель. Меня привела нужда, и я надеюсь на твою милость в память о моей верной службе тебе и твоим великим предкам.
– Проси. Я не пожалею для тебя ничего. Даю слово! – Пьяная щедрость сатрапа не могла обмануть Расула, но он знал, как можно заставить правителя сдержать слово.
– Повелитель! Во дворце живет мальчик, отпрыск чресел твоих и рабыни с севера. Отдай его мне на обучение. В нем течет кровь великих бойцов, и я хочу передать ему все, что знаю сам.
Сатрап удивленно уставился на старика.
– О ком это он? – через минуту спросил сатрап стоящего рядом со льстивой улыбкой придворного.
– Сейчас он находится при канцелярии, повелитель. Но это не его место.
– А-а! Мой господин, он говорит о том маленьком чудовище, которое посмело поднять на тебя руку, – соизволил вспомнить придворный.
– Ах, этот! – поморщился сатрап. – Чем же он тебе так приглянулся, старик? Злобное животное, не способное на почтительность и благодарность.
– Отсутствие почтительности – это кровь матери-дикарки. А смелость и решительность – от предков-воинов, господин. Он рожден воином. Отдай его мне. Это все, о чем я прошу тебя. Такая мелочь не затруднит тебя и позволит снова возвысить свою мудрость. – Поклонился Расул. Сатрап довольно усмехнулся.
– Хорошо. Отдайте ему сопляка. Все равно этот бастард не может жить при дворе.
– Благодарю тебя, повелитель. Тогда подпиши этот указ, и я покину твои покои, преисполненный благодарности и почтения к твоей мудрости, – проговорил Расул, протягивая сатрапу пергамент. Эти слова дались старику с трудом, но он вымолвил их, скрипя зубами и заботясь только о том, чтобы на лице не отразилось ничего.