Неорганизованные группы бойцов из разбитых стрелковых частей, перемешанные скопища техники и всяческие обозы с запада, юга и севера продолжали вливаться на пространства, прилегающие к автостраде. Боковые дороги были забиты теснившимся транспортом с техникой, боепитанием, продовольствием; редакции, машины с горючим — все это скопилось на пространстве от Днепровского оборонительного рубежа до реки Вязьмы в кустах, в лесах, в мелколесье. А как только настало утро, так и сюда добралась фашистская авиация. И вот каждая сброшенная фашистская бомба без промаха падала на какую-нибудь живую мишень, убивая десятки людей, застигая скопления машин, разбивая технику, уничтожая горючее и продовольствие, внося смятение и гибель в людские толпы.
Зенитная оборона оказалась бессильной. Что значил какой-то десяток сбитых за день вражеских бомбардировщиков!
Ивакину и Бурнину поутру удалось задержать отходящий штаб одной из дивизий левого соседа, который двигался со штабным имуществом и средствами связи, отбившись ночью от своих частей. Вышли также несколько штабов стрелковых полков.
С разрешения и по приказу Балашова все эти штабы были тотчас «посажены» на управление импровизированной бригадой.
Теория Ивакина об «отдельных батальонах» была, разумеется, штабниками отвергнута. Формирования преображались в нормальные армейские части — в традиционные, уставные полки. После полудня эта бригада начинала уже перерастать в дивизию. Работа формировочных пунктов в ее тылах продолжалась активно. Секреты боевого охранения, засады, выставленные во все стороны этой бригадой, и ее противотанковые заслоны уже отбили несколько атак мелких танковых подразделений врага.
Кроме этой «бригады Ивакина» постоянную связь со штабом армии к полудню установил ряд частей и соединений, которые отошли с запада на восточный берег Днепра и теперь продолжали располагаться и прочно закрепляться, образуя вокруг отрезка шоссе и железных дорог плотный участок.
На пространствах между излучиною Днепра и рекою Вязьмой образовывался дугообразный фронт.
С юга дивизия Чебрецова — самая полноценная часть армии — образовала левый фланг и заслоняла подходы к железной дороге и к главным шоссейным дорогам на Вязьму. Примыкая к правому флангу Чебрецова и растянув свою линию вдоль железной дороги, заняла оборону дивизия Волынского, а северней, по Днепру — части Дурова, Щукина и пробившиеся к востоку неполные и потрепанные полки дивизии Старюка. С правого фланга, на север от этих дивизий, появилась смешанная артиллерийская часть никому не известного капитана Юлиса — это были оторванные подразделения артбригады соседней армии, численностью около полка разнокалиберной артиллерии, которая теперь прикрывала подходы с северо-запада, с направления злосчастного «Дуная», то есть дивизии Дубравы и его соседей — Лопатина и Мушегянца. Их части оказались отрезаны немцами. А восточнее капитана Юлиса, отражая натиск противника с севера, подтягивалась, отходя под ударами фашистов с плацдарма соседа, дивизия, по слухам какого-то полковника Лудова или Зудова. Говорили, что эта резервная дивизия из армии правого соседа слишком поздно получила приказ выдвинуться к переднему краю обороны, не успела развернуться на заданном рубеже, была смята и отброшена к югу. Она отходила с большими потерями в личном составе, не утратив однако же связей и управления. Как только она ощутила «локоть» соседа, так тотчас остановилась, расположась прямо спина спиною к дивизии Чебрецова, опираясь своим правым флангом на реку Вязьму, по противоположному берегу которой уже окопались части Московского ополчения. На направления всех этих частей и соединений непрерывно выходили пробиравшиеся по лесам и оврагам к востоку группы бойцов, отделения, взводы, артбатареи, роты и отделы каких-то штабов. Их едва успевали в ближних тылах опрашивать, откуда и из каких частей они вышли, где видели противника, пришлось ли вступить с ним в бой и какими силами он продвигается. Их разноречивые и сбивчивые ответы все же давали хоть какую-нибудь возможность уяснить для штаба армии обстановку между старым и новым рубежами обороны и найти пути связи с остатками отрезанных дивизий. Так важно было сейчас помочь этим частям пробиться к новому рубежу и соединиться со всею армией, прежде чем немцы успеют стянуть достаточно сил, чтобы разбить их в отрыве от армейского командования.