— Да ну вас к богу! Какие накидки? Что вы панику порете, товарищ капитан! Был приказ только касательно противогазов! — раздраженно ответил Бурнин.
Над селом, тут же, совсем рядом с ними, продолжали рушиться бомбы. Земля дрожала. В соседнем блиндаже располагалась силовая станция, где сидели техник и красноармеец.
Девушка-связистка работала на телеграфе, вздрагивая плечами, как будто от холода, при этом особенно жалобной казалась свисавшая на ее лоб белокурая детская челочка.
— В первый раз, Надя, в такой переделке? — участливо спросил Балашов. — Ничего, не робейте. Перекрытие блиндажа крепкое...
— Я понимаю, товарищ генерал, — едва слышно прошептали ее губы.
«Я «Дунай», Дубрава. Взял языка. Направляю к вам на машине. Пленный указывает координаты скопления танков противника», — отстукали из штаба дивизии.
— Ну же, возьмите же себя в руки, Надя! — приказал наштарм. — Отвечайте немедленно. Вы же старший сержант, а не девочка! Отвечайте: «Нас бомбят. Посылайте немедленно пленного ориентир семнадцать дробь семьдесят восемь. Все донесения направлять туда же». Все.
«Волга», «Волга»! Говорит «Океан», нас бомбят. Надо мною бомбардировщики. Машины не успели взлететь. Все горит. Прощайте!» — принял Бурнин по рации
— Петр Николаевич! Аэродром разбомбили — воскликнул Бурнин. — Самолеты горят!
В волнении Бурнин нарушил официальность обращения и даже этого не заметил. Он думал в этот момент про Варакина. Успел ли он улететь в Москву?..
— Вызывайте теперь «Орел», — приказал Балашов Наде. — Доложим о перемене дислокации. — Он посмотрел на часы. — Через пять минут связь будет на новом КП установлена.
Дрожащей рукой девушка вызвала штаб фронта. Фронт откликнулся. Но вместе с новым страшным ударом бомбы и содроганием земли телеграф перестал работать и рация замолчала...
Радист и телефонист выскочили наружу из блиндажа, за ними Бурнин.
В едком дыму, в блеске искр и каком-то фантастическом зареве через кусты мимо них, чуть не смяв их, пронеслась взбесившаяся корова и с ревом помчалась в поле. Бурнин с товарищами бросились к соседнему блиндажу, где была силовая установка. Блиндаж оказался разбит.
— Ефимов, проверить провод! — приказал Бурнин.— А мы с вами, сержант, давайте раскапывать. Может быть, техники живы...
Из села сквозь давящий гул самолетов доносились женские крики, конское ржание, визг свиней... Там все пылало.
Бурнин почувствовал страшную беспомощность перед нагромождением бревен и этой горою земли, которая погребла силовую станцию.
— Вот они, оба здесь, товарищ майор! — почему-то необычайно громко крикнул радист.