— Бедный мой лапа-растяпа! — повторяла она снова и снова. — Бедный мой лапа-растяпа!
Потом положила очки на столик, стеклами вниз. Наклоняясь, она чуть не потеряла равновесия, но тут же стала подтыкать одеяло на кроватке Рамоны. Рамона не спала. Она плакала, и, видимо, плакала уже давно. Мокрыми губами Элоиза поцеловала ее в губы, убрала ей волосы со лба и вышла из комнаты.
Спускаясь с лестницы, она уже сильно пошатывалась и, сойдя вниз, стала будить Мэри Джейн.
— Что? Кто это? Что такое? — Мэри Джейн рывком села на диване.
— Слушай, Мэри Джейн, милая, — всхлипывая, сказала Элоиза. — Помнишь, как на первом курсе я надела платье, помнишь, такое коричневое с желтеньким, я его купила в Бойзе, а Мириам Белл сказала — таких платьев в Нью-Йорке никто не носит, помнишь, я всю ночь проплакала? — Элоиза схватила Мэри Джейн за плечо: — Я же была хорошая, — умоляюще сказала она, — правда, хорошая.
Перед самой войной с эскимосами
Перевод: Суламифь Оскаровна Митина
Пять раз подряд в субботу по утрам Джинни Мэннокс играла в теннис на Ист-Сайдском корте с Селиной Графф, своей соученицей по школе мисс Бейсхор. Джинни не скрывала, что считает Селину самой жуткой тусклячкой во всей школе — а у мисс Бейсхор тусклячек явно было с избытком, — но, с другой стороны, из всех знакомых Джинни одна только Селина приносила на корт непочатые жестянки с теннисными мячами. Отец Селины их изготовлял — что-то вроде того. (Однажды за обедом Джинни изобразила семейству Мэннокс сцену обеда у Граффов; в созданной ее воображением картине фигурировал и вышколенный лакей — он обходил обедающих с левой стороны, поднося каждому вместо стакана с томатным соком жестянку с мячиками.) Но вечная история с такси — после тенниса Джинни довозила Селину до дому, а потом всякий раз должна была выкладывать деньги за проезд одна — начинала действовать ей на нервы: ведь в конце концов мысль о том, чтобы возвращаться с корта на такси, а не автобусом, подала Селина. И на пятый раз, когда машина двинулась вверх по Йорк-авеню, Джинни вдруг прорвало.
— Слушай, Селина…
— Что? — спросила Селина, усиленно шаря под ногами. — Никак не найду чехла от ракетки! — проныла она.
Несмотря на теплую майскую погоду, обе девочки были в пальто — поверх шортов.
— Он у тебя в кармане, — сказала Джинни. — Эй, послушай-ка…
— О, господи! Ты спасла мне жизнь!
— Слушай, — повторила Джинни, не желавшая от Селины никакой благодарности за что бы там ни было.
— Ну что?
Джинни решила идти напролом. Они подъезжали к улице, где жила Селина.
— Мне это не светит — опять выкладывать все деньги за такси одной, — объявила Джинни. — Я, знаешь ли, не миллионерша.