Макданн возвращается к машине, ловит взгляд Флавеля и делает ему знак рукой. Мы выходим из машины и направляемся в дом за Макданном.
В доме тоже почти никаких изменений; тот же запах, тот же вид: лакированный паркет, роскошные, но повыцветшие старые ковры, разномастная и в основном очень старая мебель, множество больших комнатных растений, на отделанных деревянными панелями стенах — потемневшие от времени пейзажи и портреты. Мы проходим под главной лестницей в столовую. Здесь полно полицейских; на столе, почти полностью закрывая его, лежит карта земельного участка. Макданн представляет меня остальным полицейским. Никогда прежде на меня еще не устремлялось столько тяжелых, подозрительных взглядов.
— Ну и где же труп? — спрашивает один из стратклайдских полицейских. Он оказался здесь, потому что был позаимствован их вертолет.
— Все еще здесь, — говорю я ему. — В отличие… в отличие от человека, которого вы ищете. — Перевожу взгляд на Макданна — единственное здесь лицо, на которое я могу смотреть, не ощущая себя пятилетним ребенком, намочившим штаны. — Я думал, что планировалось провести похороны своим чередом или хотя бы сделать такой вид. Он непременно должен был прийти. И тогда вы бы могли его схватить.
Лицо Макданна прекрасно производит впечатление полной невозмутимости.
— Возобладало мнение, что это далеко не лучший способ действий в данной ситуации, — говорит он; я еще не слышал, чтобы он изъяснялся как представитель полиции по связям с общественностью.
По комнате словно проносится шорох хорошо подогнанных черных мундиров, а общая атмосфера и взгляды, которыми обмениваются присутствующие, создают у меня впечатление, что этот пункт вызвал жаркие споры.
— Мы все еще ждем труп, — говорит полицейский с нашивкой Тейсайда — официально командуют здесь тейсайдские. — Мистер Колли, — добавляет он.
Я смотрю на карту участка.
— Я вам покажу, — говорю я им. — Вам понадобятся… лом или что-нибудь такое, метров пятьдесят веревки и фонарь. Ножовка тоже может пригодиться.
Энди дотягивается до железной решетки и тянет ее на себя.
— Эта поднимается, — крякает он, голос его все еще дрожит.
Я прихожу к нему на помощь, мы приподнимаем ржавую решетку с одной стороны, но с другой стороны она закреплена железным болтом, и дальше нам ее не поднять.
Энди берет сук, которым мы колотили этого типа, и расклинивает им решетку — та немножко опускается, но потом застревает — в том месте, где торчит обломок ветки потоньше, решетка зависает на палке, между нею и каменным ободом шахты около полуметра.
Энди бросает вниз рюкзак, затем нагибается и берет человека под мышки, стараясь его поднять.