– Почему это тебя удивляет? Потому что тебе уже не двадцать?
– Мне уже даже не тридцать. И хотя я никогда не говорю с посторонними о своем возрасте, ты хорошо знаешь, что я перешла рубеж сорокалетия. Но я удивлена вовсе не поэтому. Просто думала, что мой образ жизни уничтожил всякие теплые чувства, которые ты мог питать ко мне.
– Никогда.
– Но десять лет назад, во время нашей последней встречи…
Он поднял руку, не дав ей договорить.
– Пожалуйста, не напоминай мне о моем позоре. Я сгораю от стыда.
– Почему? Я так и не поняла, что произошло. Ты искал меня, а потом, обменявшись несколькими натянутыми фразами, сбежал. Потому что не одобрил моего замужества?
– Нет, конечно, нет. Просто это оказалось неожиданным сюрпризом.
– То, что я так высоко взлетела? Или потому что герцог пал так низко?
– Ни то и ни другое. В глубине сердца я был рад за тебя. Рад, что ты наконец сменила прежнее существование на достойную жизнь. Нет, я… я был разочарован. И думал, что ты знаешь почему.
– Нет. Не знала и не знаю.
– Правда?
– Сэм, я понятия не имею, о чем ты толкуешь. Тогда я предположила, что ты посчитал меня выскочкой, каким-то образом заманившей герцога в сети брака. Так или иначе, я видела, что ты недоволен. Во всяком случае, мне так показалось. Скажи правду: о чем ты думал в тот вечер? Почему был не в своей тарелке?
Сэм упорно не поднимал глаз.
– Ничего. Так, глупость. Ты будешь смеяться.
– Возможно, но все равно скажи.
Сэм застонал:
– Какой все это стыд, черт побери! Ну ладно, скажу. Я думал… надеялся… черт. Дело в том, Уилли, что я собирался сделать тебе предложение.
Уилли даже рот приоткрыла от изумления.
– Руки и сердца?
– Нет, – покачал головой Сэм.
– А, теперь понимаю!
Конечно, ему бы в голову не пришло жениться на ней.
– Надеялся стать моим следующим покровителем? – улыбнулась она.
– Говорил же тебе, что это глупость, – пожал плечами Сэм.
– Сэм Пеллоу, ты лицемер! – объявила смеющаяся Уилемина. – Ты, который обличал меня как падшую женщину, захотел завладеть мною? Ну и ну! Как же все меняется!
– Ты права, это было полным лицемерием. Я стыдился своего поступка десять лет назад и стыжусь сейчас. Прости, Уилли. Я был настоящим подлецом, когда хотел этого от тебя.
– И сейчас хочешь, Сэм?
– Нет, Уилли, девочка моя, я никогда бы не попросил такого от тебя. Кроме того, сейчас ты слишком для меня хороша. Богата и знатна. Герцогиня!
– Для тебя я готова быть всем на свете.
– Ах, Уилли…
И он снова ее поцеловал. Несмотря на все эти годы, несмотря на разные пути, которыми они шли сейчас, ощущения, испытанные им, когда он держал ее в объятиях, были удивительно знакомы. Тогда, в Портруане, они оба были невинны. Были девственниками. Теперь же познали науку страсти, и желание вспыхнуло яростным пламенем.