Он опустил копье, скользя им по всему ее телу… Он весь напрягся, его била мелкая дрожь, все ближе и ближе надвигался захватывающий дух финал, такой восхитительный, неповторимый, какого он еще никогда не знал и даже никогда не слышал. Этот неотвратимо надвигающийся финал подготовила, ему его единственная, его неповторимая…
– Ну же, любимый… – Она уже задыхалась, полностью готовая принять его в себя.
– О! Любимая… – прошептал он, сжав руку в кулак и просунул его между ее божественных бедер, выше и выше, медленно, еще выше, скользя вдоль внутренних сторон ее бедер, все глубже, до сосредоточия блаженства… пока она стонала, стонала и стонала, тяжело вздыхая, вся извиваясь и трепеща…
– Да, любимый! – Ее голос дошел до его слуха как крик, ему показалось, что белая колющая дымка тумана начала обволакивать его свет в его глазах померк.
– Да, да! Милый… – шептала она…
Его рука входила все глубже, она уже по локоть проникла между ее бедер… – сам он весь вспотел… тогда он начал гладить сжатой в кулак рукой ее промежности, а она стонала и извивалась под его рукой, вся подаваясь ему навстречу… А он все убыстрял и убыстрял движения руки, сжатой в кулак, чувствуя каждое углубление ее влагалища. Он все гладил и гладил, темп этих качающихся поглаживаний все убыстрялся и убыстрялся… пока она не начала уже кричать, а он не впал в какое-то странное забытье. Тела их взмокли от пота, который горячими потоками стекал с них, а он все продолжал и продолжал погружать руку в ее промежность по самый локоть…
– Тигр! – наконец, дико закричала она, вся устремясь к нему и обхватила его… Он достал руку… – О!.. Тигр!.. – Она притянула его к себе, и он мощным толчком вогнал в нее свое вздрагивающее копье, она обхватила его в тесные, сумасшедшие тиски, она целовала его страстно, ее ноги обняли его тело, и он выплеснул свою струю, свой поток в огромную, горячую, пульсирующую реку, которой теперь была она… Все… Они скатились с сиденья в восторженном экстазе, все еще продолжая вздрагивать в спазмах… Они остались лежать на полу автомобиля, все еще переплетенные, тесно прижавшись друг к другу, не разрывая объятий…
– Тигр… – стонала она, произнося его имя снова и снова, подергиваясь в последних конвульсиях оргазма.
– Милая, любимая… – шептал он ей в ухо, все еще нежно лаская ее, постепенно приходя в себя…
Мысленно паря в облаках на высоте, по крайней мере, десяти миль, Понс в тот вечер возвратился домой приблизительно в одиннадцатом часу. Именно в это время Рошелл и Тигр, пребывая от счастья на седьмом небе, расставались друг с другом недалеко от дома Хадсонов. Понс провел воистину вдохновенный, волнующий, захватывающий вечер в квартире женщины его мечты. Они увлеченно говорили, перебивая друг друга, – Понс даже не подозревал, что способен так много болтать. Как же много нужно было сказать двум людям друг другу за один вечер. Как же ему удалось так разговориться? Казалось, что все это просто выливалось из него, свободно и раскованно. Они говорили на самые разные темы, переходя с одной на другую. Он был просто опьянен и захвачен самыми разнообразными предметами. Вне всякого сомнения, именно мисс Смит вдохновляла его, развязала ему язык. Особенно после того, как они закончили пить какао, когда, к его приятному облегчению, мощные силы, до того парализовавшие его волю, постепенно растаяли. Женщина его мечты выкурила за время их беседы почти пачку сигарет, думал Понс, мысленно возвращаясь к их разговору, внимательно, как всегда, анализируя все детали. Потом она еще приготовила сандвичи с сыром, оливами и маринованными огурцами и подала их вместе с – жареной картошкой. Это было очень вкусно. Они выпили еще по чашке какао. Она заставила его почувствовать себя у нее как дома. Это удивительно. Она все еще была у него перед глазами, сидящая на софе, недалеко от него. Ее аромат до сих пор преследовал его. Понс путался в мыслях, погружаясь в воспоминания об этом вечере. Он не поцеловал ее, не дотронулся до нее, не положил руку на ее руку, как ему очень хотелось. Он любил ее, он был безнадежно влюблен в нее. Он просто изнемогал от этого. Понс путанно вспоминал, как она держала его за руку, когда они пошли на кухню, а оттуда возвращались в гостиную. Понс окончательно запутался в своих воспоминаниях, когда он стоял перед ней, совершенно упавший духом, удрученный, а она ласкала своей божественной рукой его лицо… так осторожно… и нежно…