Разве нет?
Покачав головой, он признался себе, что не ощущает такой уверенности.
Он ни в чем не был уверен.
Правда, он никогда не подвергал такому строгому анализу свои чувства к Кэтрин, и это тоже было несправедливо по отношению к Терезе. В любом случае никакой анализ ему сейчас не поможет, потому что, думай не думай, это не изменит того факта, что они живут за тысячу миль друг от друга.
Чтобы изменить это, нужно не думать, а действовать.
Вернувшись домой, он сразу позвонил Терезе.
– Привет, – послышался сонный голос в трубке.
– Привет, это я, – нежно сказал Гаррет.
– Гаррет?
– Прости, что разбудил, но я обнаружил на автоответчике два твоих сообщения.
– Я рада, что ты позвонил. Я уже начала сомневаться, что ты позвонишь.
– Видишь, все-таки позвонил.
– Ты все еще злишься?
– Нет, – тихо сказал он. – Мне грустно, но я не сержусь.
– Тебе грустно от того, что я не приехала?
– Нет. Потому что это будет происходить снова и снова.
Ночью ему опять приснился сон.
Во сне они с Терезой были в Бостоне. Они шли по широкой улице, запруженной народом. Здесь были мужчины и женщины, старые и молодые, в строгих костюмах и мешковатых тряпках, которые так любит современная молодежь. Они с Терезой рассматривали витрины, как и в прошлый его приезд. День был ясный и теплый, в небе ни облачка.
Тереза остановилась возле небольшой сувенирной лавки и предложила Гаррету войти. Он покачал головой и сказал: «Ты иди, а я подожду тебя здесь». Тереза вошла, а Гаррет стоял на улице, наслаждаясь прохладой в тени здания, как вдруг выхватил взглядом знакомый образ в толпе.
По улице шла женщина, ее светлые волосы ниспадали до плеч.
Он зажмурился и снова посмотрел на нее. Что-то в ее удаляющейся фигуре показалось ему страшно знакомым. Наконец женщина остановилась и оглянулась, будто вспомнив о чем-то. У Гаррета перехватило дыхание.
Кэтрин.
Не может быть.
Он потряс головой. С такого расстояния он не мог сказать точно, она это или нет.
Она пошла назад, и Гаррет окликнул ее.
– Кэтрин, это ты?
Она, казалось, не услышала его – на улице было слишком шумно. Гаррет оглянулся и увидел сквозь стекло, что Тереза рассматривает товар на полках. Когда он снова обратил взгляд на женщину, та уже завернула за угол.
Он быстро пошел за ней, потом побежал. Но на улице вдруг образовалась давка, как на выходе из метро, и он с трудом продирался сквозь толпу.
Наконец он завернул за угол и оказался на темной – зловеще темной – улице. Он опять пошел обычным шагом. Несмотря на ясную погоду, из-под ног у него летели брызги. Он остановился перевести дух; сердце в груди громко бухало. Вдруг перед ним возникла плотная стена тумана, и видимость сократилась до нескольких футов.