– Не то слово. Здесь есть все, что нужно для жизни.
– Так и есть. Я собирался плыть на ней в Европу, но друзья меня отговорили. Но все равно меня греет мысль, что при желании я могу это сделать.
Гаррет подошел к холодильнику и достал банку кока-колы.
– Может быть, теперь выпьете чего-нибудь?
– Пожалуй.
– Что вы предпочитаете? У меня есть кола и севен-ап.
– Севен-ап.
Он протянул ей банку. На секунду их пальцы соприкоснулись.
– У меня нет льда, но она достаточно холодная. Тереза улыбнулась, вскрыла банку и, отпив глоток, поставила ее на стол.
Гаррет тоже открыл свою банку. Она сказала, что ее сыну двенадцать лет, думал он, посматривая на Терезу. Если она ведет свою рубрику в газете, значит, окончила колледж. Если она вышла замуж и родила ребенка после того, как окончила колледж, то ей должно быть лет на пять больше, чем ему. Нет, столько ей не может быть, это точно, хотя… в ее поведении чувствовалась зрелость; такая уверенность появляется только после того, как человек испытает множество взлетов и падений.
Тереза обратила внимание на висевшую на стене фотографию. На ней Гаррет Блейк стоял на пирсе, держа в руках здоровенную рыбину. На снимке Гаррет был значительно моложе. Он широко улыбался; такая жизнерадостная улыбка бывала у Кевина, когда тому удавалось забить гол.
– Я вижу, вы рыбак, – сказала Тереза, нарушив молчание.
Гаррет подошел ближе, и Тереза ощутила тепло, исходящее от его тела. От него пахло ветром и солью.
– Да, – тихо ответил он. – Отец занимался ловлей креветок, и я почти все детство провел на воде.
– Сколько лет этому снимку?
– Лет десять. Я как раз вернулся с каникул перед последним курсом в колледже. Проводились соревнования по рыбной ловле, и мы с отцом решили порыбачить пару дней в районе Гольфстрима. Там-то, в шестидесяти милях от берега, мы и поймали этого марлина. Я вываживал его семь часов: отец хотел показать мне, как ловили рыбу в старые добрые времена.
– И как же?
Гаррет рассмеялся.
– Благодаря этому уроку я в кровь стер себе ладони и на следующий день не мог пошевелить плечами. Дело в том, что леска не была рассчитана на такую крупную рыбу, поэтому мы то подтягивали ее, то отпускали, пока марлин не выбился из сил и уже не мог сопротивляться.
– Прямо как у Хемингуэя. Помните «Старик и море»?
– Да, на следующий день я тоже чувствовал себя стариком. Зато отец был хоть куда.
Она снова посмотрела на фотографию.
– А рядом с вами стоит ваш отец?
– Да, это он.
– Вы похожи.
Гаррет улыбнулся, не зная, можно ли это принять за комплимент. Он сел за стол, и Тереза устроилась напротив. Расположившись поудобнее, она спросила: