На этот раз взгляд отвел бретонец, потому что знал: разговор о столь близких отношениях между отцом и сыном не может доставить удовольствия Артуру. Но он был слишком правдив, чтобы, несмотря на реакцию короля, умолчать об этом.
– Я горжусь, что имею такого сына, как Галахад, и рад, что у нас оказалась возможность понять, как много мы друг для друга значим. И это только начало – впереди у нас долгие годы после того, как он приведет в порядок дела в Карбонике.
– Ты собираешься его там навестить? – спросил Артур.
– Карбоник – не то место, которое я люблю больше всего на свете, – спокойно ответил Ланселот, так и не упомянув, что не желает встречаться с Элейн. – Персиваль присоединился к нам в небольшом ските, и поскольку молодые люди хотели ехать одни, я остался с отшельником. Это он указал мне на то, что все мои достижения были мирскими. Все то, что принесло мне славу, честь Круглому Столу и вам мир… – бретонец кивнул Артуру, – и восхищение остальных. Однако я оказался недостойным найти грааль… и, может быть, мне никогда это не удастся.
Темная голова печально склонилась, и мне захотелось обнять ее, прижать к себе, рассказать о Богине, о том, как нужно всматриваться в самого себя. Но присутствие Артура меня удерживало. И еще то, что сам Ланс просил оставить его, позволить жить собственной жизнью. Такая просьба нелегко дается, и ее нелегко забыть.
Позже, когда Ланс при всех рассказывал о своих приключениях, Артур дал ясно понять, что не считает испытание бретонца неудачным.
Старейшие рыцари порадовались, что он снова среди них, а король настоял, чтобы Ланс занял свое место рядом с ним. Гавейн, который сидел там, когда Ланс отсутствовал, подвинулся с испепеляющим взглядом. Что-то внутри подсказало мне, что теперь, когда Пеллинора и Ламорака нет в живых, Гавейн может перенести свою ненависть на Ланселота.
– О, не думаю, – успокоил меня бретонец, когда на следующее утро нашел меня на коленях в саду. – Все эти годы, несмотря на свой бешеный нрав, он был хорошим товарищем и союзником. Не могу представить, что сейчас он пойдет против меня.
– Может быть. Но он разозлился, когда ему пришлось уступить место подле Артура, – предупредила я Ланса, поднимаясь на ноги.
Бретонец задумчиво кивнул:
– В будущем все уладится. Я решил жить в Джойс Гард, Гвен… постоянно.
Я расслышала слова, поняла их значение и даже сделала шаг по направлению к Лансу, и только тут до меня дошла вся глубина их смысла. Осознав, что Ланс навсегда оставит Камелот, я онемела и неподвижно застыла с раскрытым ртом. Бретонец нежно улыбнулся и пальцем приподнял мой подбородок.