— Неподходящее место для скачек. Почему не заняться этим в Нью-Маркете?
— Ах, леди, вы меня, стало быть, не поняли. Скорее всего это не их лошади. Они крадут их у какой-нибудь коновязи в городе. Бедняга владелец и не подозревает о пропаже, пока не окажется слишком поздно. Эти шалопаи выбирают только самых лучших, самых быстрых лошадок и носятся на них сломя голову. Сбивают людей. Даже налетают на деревья. Случается, и сами убиваются насмерть. Ох уж эта молодежь, иногда ездят без седла и вышибают себе мозги.
— Зачем они это делают? — Графиня посмотрела вслед уменьшающемуся облаку пыли. — С чего бы им откалывать подобные номера?
— А просто так. — Старик вытер руки о грязные штаны. — Они творят это для собственного удовольствия.
— Скачут для удовольствия! — воскликнула графиня. — У нынешних молодых людей явно слишком много свободного времени. В мое время они бы воевали.
— Да, — согласился оборванец. — И посмотрите, что теперь со мной стало! Копаюсь в этих кучах в поисках дров для очага.
Графине стало ужасно жаль старика, и она достала шиллинг.
— Возьмите. И скажите, далеко ли еще до места, называемого Райская улица?
— Ты погубил меня. Я разума лишусь. — Ребекка привычно топнула ногой, чтобы привлечь внимание зрителей к себе: — Сказал, что страстен ты, возможно ль это? Так ласков с ней, так холоден со мной.
Пока Ребекка произносила напыщенные вирши, Элпью прикладывала все силы, чтобы казаться невозмутимой и в то же время наблюдать за актерами (Сиббер выглядел особенно угрожающе с огромным сверкающим ятаганом) и за публикой. К несчастью, в тот момент, когда Элпью обратила взор в зрительный зал, ее опять затошнило, а ноги задрожали так сильно, что заколыхались юбки. Все эти люди сидят и смотрят. И зачем только актеры обрекают себя на такие муки?
Совершенно неожиданно Ребекка бросилась вперед. Застигнутая врасплох, Элпью рванулась за ней самым неуклюжим образом, и зрители как один громко вскрикнули. Обретя равновесие, Элпью вдруг заметила, что актеры замолчали и смотрят на нее. В зрительном зале почему-то послышались свистки, кое-кто захлопал.
Сиббер шагнул вперед и, проходя мимо Элпью, шепнул ей:
— Засунь обратно, дорогая.
Она не поняла, о чем он говорит, и посмотрела на Ребекку, стоявшую с сердитым видом.
— Прочь! Прочь! — воскликнула та, поворачиваясь к Элпью. — Дай место урагану, иначе я смету тебя, как пыль. Уйди!
Ребекка произнесла эти слова настолько естественно, что Элпью решила, будто она кричит именно на нее. Элпью повесила голову, чтобы уклониться от гневной тирады. И тут увидела, что же послужило причиной волнения в зале. Ее правая грудь выскочила из корсажа, когда Элпью споткнулась, и торчала на виду у всего света. Элпью в ужасе отвернулась и затолкала ее назад, в недра платья.