— Итак? — позвала из передней гостиной Элпью. — Что теперь?
Графиня вошла и без сил опустилась в кресло.
— Первым делом мы опишем это происшествие для «Глашатая».
— Посмотрим, удастся ли упомянуть Рича и Сиббера, чтобы получить с них деньги за шумиху, — сказала Элпью и побежала за карандашом и бумагой.
В дверях появился Годфри со шлемом под мышкой и белозубой улыбкой.
— Годфри, прошу тебя, вынь эти страшные зубы или изыщи способ не улыбаться, когда они у тебя во рту. Я ослепну от их блеска.
Годфри выплюнул челюсти на ладонь, и его лицо обрело привычное мрачно-надутое выражение.
— Почему она звала Фиделию? — спросила снова занявшее свое место Элпью.
— Разве вы не знаете? — проворчал Годфри. — Это роль, которую она играла. Фиделию играют в мужской одежде.
— Ну, разумеется, она так и оделась. — Графиня пошевелила в очаге кочергой. — «Прямодушный». В этой пьесе она следует за своим возлюбленным — моряком. А откуда ты все это знаешь, Годфри? Неужели в книге мистера Колльера, которую ты все время читаешь, приведены сюжеты всех пьес, которые он хотел бы запретить?
Годфри был слишком занят процессом размещения в кресле, чтобы ответить, так как соответствующие сочленения в его древних латах, которые не надевали со времен Гражданской войны,[23] заржавели.
— Годфри, ты скрипишь, как немазаная телега. — Графиня поудобнее устроилась в своем кресле. — Если ты не прекратишь этот немыслимый шум, у меня разыграется мигрень.
— Пока она жила здесь, со мной хотя бы обращались чуть цивилизованней... — Он снова покачнулся и снова лязгнул доспехами, бормоча что-то себе под нос.
— Графиня... — Элпью нацарапала несколько слов, затем принялась вертеть карандаш. — Мне кажется, мы только что наблюдали побег убийцы.
— Ребекка! Совершенно верно. — Графиня еще больше откинулась в кресле. — Все указывает на это. И обвинения Рейкуэлла осложняют нашу головоломку.
— Точно. Кто такая Розамунда?
— Может, бывшая любовница Рейкуэлла?
— Но какое Ребекке до нее дело? И кто такой Джон, что он способен напугать ее?
Элпью зачитала название заметки:
— «Вечер в «Причуде», ознаменованный загадочным бракосочетанием предводителя титиров и прославленной Ребекки Монтегю».
— Чудесная история. — Графиня взглянула на бумагу. — Но мне отчего-то до странности грустно.
— Почему Ребекка согласилась участвовать в этой шутовской свадьбе? — Элпью что-то написала, потом ее карандаш замер. — На нее это не похоже.
— Вероятно, она хотела, чтобы все как следует развлеклись? Хотела помочь костюмершам заработать деньги у Рейкуэлла? А «Вопросы и приказы» более приличная игра, чем «Милашка». Кто мог знать, что для Ребекки она закончится так плохо?