Но телеграфные аппараты, возразила я, соединены проводами. Уже есть инженеры, ответил брат, считающие возможным создание схожих аппаратов, которые работают без проводов.
— Возможно, в природе существуют провода — этакие волоски... — Стивен пошевелил пальцами, — столь тонкие и странные, что ученые не имеют для них названия, ибо пока даже не видят их. Может быть, лишь утонченные девицы вроде твоей любезной Дауэс способны улавливать эти провода и слышать переданные по ним сообщения.
— Послания от мертвых? — спросила я, на что Стивен ответил: коль скоро умершие существуют в иной форме, нам определенно потребуются весьма редкостные и необычные средства, чтобы их услышать...
Если это так и Дауэс невиновна, начала я... Нет, он не говорил, что так оно и есть, он лишь сказал: возможно.
— Даже если бы так было на самом деле, это еще не означает, что ей можно верить.
— Но если она вправду невиновна...
— Коли так, пусть ее духи это докажут! Мне было бы интересно сразиться с ними. Ведь остается вопрос слабонервной девицы и до смерти напуганной дамы. — Стивен потянулся за печеньем, которое на тарелке разносила Вайгерс, вызванная звонком матери. — Однако я все же думаю... — он стряхнул с жилета крошки, — что был прав в своей первой версии. Красавца в муслине я предпочитаю невидимым волоскам.
Подняв взгляд, я увидела, что Хелен все еще за нами наблюдает. Наверное, ей было приятно, что я держусь со Стивеном приветливо и непринужденно, поскольку так, знаю, бывает не всегда. Я бы к ней подошла, но мать позвала ее к карточному столу, где уже сидели Прис, Артур и миссис Уоллес. С полчаса они играли в «двадцать одно», потом миссис Уоллес закричала, что у нее выиграли все пуговицы, и отправилась наверх. На обратном пути я ее перехватила и вернула к разговору о миссис Сильвестр и ее дочери. Какой показалась ей девушка, спросила я, когда она видела ее последний раз. По словам миссис Уоллес, девица была «в полном раздрызге»; мать сосватала ей жениха с кудлатой черной бородой и красными губами, и всем, кто справлялся о ее самочувствии, эта рыжая мисс Сильвестр отвечала одно: «Я выхожу замуж» — и совала под нос руку, где было кольцо с изумрудом размером с куриное яйцо.
Я спросила, где живут Сильвестры, и миссис Уоллес удивленно выгнула бровь:
— Уехали обратно в Америку, моя дорогая.
Она встретила их лишь раз, когда еще шел суд; почти никто не знал, что они продали дом и распустили прислугу, — мамаша пребывала в невиданной спешке, чтобы увезти и выдать дочь замуж.
— Думаю, где тяжба, там всегда скандал. Видимо, в Нью-Йорке этакие вещи воспринимают не столь остро.