— Когда-то Грушин мечтал построить новый прекрасный город из мрамора! Он нашел мрамор в Каратау.
— Как же эти глыбы доставить в Нукус? Может, город построить прямо у подножия Каратау?
Ерназар, а как же быть с водой? Как снабжать город водой?
— Если русские примут нас под свое крыло, то их ученые помогут нам! Придумают что-нибудь! Изобрели же они паровоз и пароход! Ну, а в крайнем случае будем качать воду чигирями!
Зарлык опустил в раздумье голову и, не найдя ответа на предложение Ерназара, направил разговор в другое русло:
— Эх, Ерназар! Поверь мне, я душой болею за твоего сына, беспокоюсь о его судьбе. Думаешь, я не понимаю твоих страданий? Я специально поручил Ерназару-младшему разузнать о Хожеке и уговорить хана отпустить его.
Много соколов полегло в бою с хивинцами, много жизней положили и стар и млад для победы!.. Ерназар глубоко в сердце запрятал свое горе — он боялся своими слезами и скорбью умалить, оскорбить горе других отцов и матерей… Ерназар горестно молчал, постаревший, несчастный.
Снаружи раздался сварливый женский голос. Зарлык и Ерназар с чувством облегчения взглянули на дверь. Бедно одетые старик и старуха умоляли стражу пропустить их к хану.
— Уважаемые, что вас привело сюда? — спросил Алакоз.
— Нам нужен Ерназар Алакоз или же Зарлык-хан!
— Ерназар Алакоз — это я!
— Чтоб тебе провалиться сквозь землю! — выкрикнула старуха.
Старик потянул ее назад за подол ветхого изношенного платья, сам просеменил к Ерназару и тихонько зашептал:
— Имею жалобу, сынок!
Ерназар ввел обоих в шатер.
— Наша беда, наша жалоба ох тяжела, ах тяжела, сынок! — запричитал старик. — Наши сын и невестка умерли, оставили нам внучку.
— Что ты тянешь, ты суть, суть излагай! — напустилась на него старуха.
— Потерпи, жена, потерпи! Нашей внучке исполнилось недавно шестнадцать лет. Мы позаботились, подобрали ей жениха, он тоже сирота, не сегодня завтра должна была состояться свадьба, так… небольшой свадебный той — скромный, конечно, люди мы бедные, но все-таки… внучка-то у нас одна, любимая… — Старик горько заплакал. — На нашу беду и позор, к нам в дом ворвались два ваших сокола и… и… нашу внучку… — Старик громко зарыдал.
— Хан, каково будет ваше решение? — строго спросил Алакоз.
Зарлыка резануло это сухое, даже непочтительное «хан»! Но он решил обуздать свое самолюбие: перед ним было настоящее человеческое горе.
— Прикажи немедленно, чтобы соорудили виселицу! Повесить этих мерзавцев!
Алакоз узнал у стариков, где находится их дом, и направил туда пятерых всадников.
— Дорогой, только, ради всего святого, не объявляйте людям, за что их!.. — слезно умолял Алакоза старик. — Пусть никто ничего… У внучки нашей жених…