— Ерназар, у меня есть мечта — лицезреть великого хана Хивы!
— Ох и плут же ты! И прощелыга же! — расхохотался Ерназар-младший. — Да и живучий ты, двужильный, братец ты мой! — Он не стал скрывать удивления: накануне избит, комарами искусан, только что был голоден как волк, а теперь вот — как с гуся вода. Вон о чем возмечтал — хана хивинского увидеть!
— Э-э-э, братец мой! Человек силен своей силой и слаб своей слабостью! Жить надо! Надо жить! — ответил Шонкы.
— Ну а коли хочешь жить, так пойдем потолкуем! Там, где нас никто не услышит.
Ерназар-младший и Шонкы оказались в саду. Кене-гее огляделся кругом.
— Я как облупленного знаю тебя, проклятущий Шонкы! — проговорил он тихо. — Ты раб своего рода колдаулы! Ты за него готов душу продать дьяволу! Не тешь себя надеждой, что обвел меня вокруг пальца!., Однако убить тебя так, сразу, было бы не по-мусульмански. Но предупреждаю: сегодня ночью мы отправим тебя в ад к дьяволу! Такого лазутчика, как ты, мало застрелить, зарубить или повесить! Я прикажу, чтобы тебя в землю живьем закопали! А теперь я, так уж и быть, разрешаю тебе проститься с твоими близкими, если таковые у тебя в Хиве имеются… В ханском зиндане, кстати, находится Генжемурат-муйтен. Когда будешь с ним прощаться — ты ведь захочешь с ним проститься! — можешь сказать ему, одному ему, истинную цель своего появления в Хиве! Ему доверить можно…
Шонкы похолодел. Он никак не мог уразуметь, чего хочет, чего добивается от него Ерназар-младший. То, что тайная цель у него есть, — это Шонкы чуял всем своим нутром.
— Оглянись вокруг! — продолжал между тем Ерназар-младший. — Видел ли ты или любой другой человек город великолепнее, чем Хива? Если каракалпаки все с себя снимут, продадут все до нитки, если они даже семьи свои заложат — им… никогда не удастся возвести такой город, как этот! Если кто-нибудь будет клясться, уверять меня, что у русских или инглисов — да у кого угодно в мире! — есть такой же город, как Хива, такое же великолепие, блеск, я любому отвечу: «Сказки это, бредни!»- Ерназар-младший говорил вновь:- Если ты желаешь, чтобы душа твоя обрела хоть капельку покоя на том свете, поторопись — простись со священной Хивой — центром всего мира! Это тебе моя милость! А будешь прощаться, прикинь слабым своим умишком: сколько в городе этом домов — тысячи! Сколько в нем людей! Сколько всяких богатств!.. Кто мы, каракалпаки, кто мы такие перед этим могуществом и силой?.. Мы живем в степи — пустой и голой! Где придется, маленькими кучками! Наши предки заслуживают наших проклятий: они только тем и занимались, что хапали, хватали огромные пространства земли. Вот уж поистине — руки загребущие, глаза завидущие! А ни одного, ни единого города не удосужились построить!