— Какая необычная?
— Да можно сказать, волшебная! С этой глины тетя Домна колобки печет! Специально привожу ей в сезон по мешку.
— Зачем же ей колобки из глины?
— Лечит она ими. Разогреет колобок на огне, и катает по спине, у кого позвоночник болит. Глина эта любую хворь костную правит. Сама увидишь: чем больше по ней танцуешь, тем ногам легче. К концу дня не ходить — летать будешь, как греческий бог Гермес в крылатых сандалиях!
— Разве же можно лечебную глину на печку?
— Только такую и можно! Жар от нее целительный, чудотворный! Зимой окна не открывают, а дышится легко, как на просторе. Потому что глина эта — живая, в хату жилом дышит.
Выгребая размешанную глину из-под моих ног в небольшой тазик, Андрей поднял голову и метнул в меня озорной жаркий взгляд:
— А знаешь, Дарья, что Бог человека слепил из глины?
— Да, я об этом читала.
— А знаешь ли ты, что прежде человека Бог из глины слепил печь?
— Как — печь?
— Вот так — печь. Ну представь: в начале времен везде был только Хаос, холодный и бесприютный. И жил там одинокий Бог. Ему было зябко и голодно. И чтоб согреться и приготовить еду, он замешал глину и слепил себе очаг. И первым словом его было — что?
— Да будет свет?
— Не-а! Первое, что сказал Господь — "Да будет огонь в этом очаге!". А свет уже от огня сам по себе получился. И только потом, согретый и сытый Бог решил слепить человека — по образу и подобию печи.
— Вот как? — я не могла понять, дурачился ли мастер или говорил серьезно. — А я-то думала, что по своему образу и подобию.
— Была нужда ему плодить богов… Он сотворил из глины человека так же, как сотворил печь. Как у печи, он сделал человеку чело, щеки, плечи, ноги…
— Интересная теория эволюции.
— Это не теория, а самая что ни есть истина. Первым печником был Бог, оттого все мастера печные — боговы братья.
Он вновь залился смехом.
— Судя по тебе, Андрей, это чистая правда, — серьезно сказала я, и сама не заметила, как перешла на "ты".
Он тоже посерьезнел.
— А я и не шучу. Печь — сестра и мать Адамова. Сестра — потому что Отец один, мать — потому что глиняных людей Бог в печи обжигал и из лона их доставал, уже с божественным жаром внутри.
— Странные вещи я слышу… Ты ведь христианин, крест носишь. А в мифы веришь языческие.
— А я тебе не про нынешнего Бога рассказываю.
— А про какого же?
— Про древнего Бога, самого первого, который был от начала времен, отцом всего и отцом всех людей. Печь — это ворота в Навь, тот, древний мир. За каждой печью живет Бог начала, наш первопредок. Почему, ты думаешь, первые храмы человеческие не абы где были, а прямо в жилище, на месте очага? Да потому что если Бог в очаге живет, зачем же куда-то еще идти ему молиться? Он и сейчас там, только люди про это забыли. Кто с печью общий язык найдет, тот его увидеть может…