– Идите за мной,– сказал он и, видя, что я остался стоять на месте взял меня за руку повел за собой. – Все равно никого лучше за такие сроки не найти, – как мне показалось, тихо пробормотал он. Господи куда мы идем, что я натворил? Неужели доклады возглавляемой мной комиссии вызвали такую реакции?
Я в страхе перебрал в уме все свои мыслимые и не мыслимые прегрешения. Но даже не найдя за собой серьёзных прегрешений, я не мог остановить холодный озноб. А уж когда мы подошли к ТОМУ САМОМУ кабинету…
Кабинет мой располагался на третьем этаже Зимнего дворца и служил рабочей комнатой ещё моему деду, Николаю I. Обстановка была скромной: стол для бумаг, два стула с высокой спинкой, на стенах много акварели. Однако комнатка была уютной и, несмотря на небольшие размеры, вполне функциональной. Сидя за столом, я увлечённо занимался бумагами. Следовало подготовиться к моему первому заседанию кабинета министров, освежив в голове проекты подготовленных за эти дни в Гатчине указов. Честно говоря, меня несколько трясло от волнения. Умом я конечно понимал, что предстоящее совещание лишь первое из многих и скорее господа министры должны волноваться за свои кресла, готовясь к встречи с новым государем. Но понимание это никак не спасало от перевозбуждения, охватывающего меня в предвкушении заседания. Я собирался сделать первые шаги своего царствования, возможно кардинальные, трудные, но в моём понимании – абсолютно необходимые.
Я как раз раскладывал бумаги по папкам, когда раздался осторожный стук в дверь. После короткой паузы дверь приоткрылась и, сквозь образовавшуюся щель, в кабинет проскользнула полненькая фигура графа Блудова.
– Слушаю вас, Дмитрий Николаевич – подняв голову от бумаг, сказал я.
– Позвольте представить и отрекомендовать вам Андрея Александровича Сабурова, ныне занимающего должность секретаря 2-го отделения 5-го Департамента Сената, как, безусловно, очень талантливого, способного и беззаветно верного вам подданного Российской Империи, – тут же затараторил неугомонный старик, открывая пошире дверь и чуть ли не силой вытаскивая из-за спины высокого, чуть полноватого мужчину среднего возраста в форменном мундире собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Гладко выбритые щёки горели, но голову он держал гордо и высокого, что в сочетании с прилизанной, прямым пробором чёлкой и еле заметным подбородком дарило ему неуловимое сходство с хорошо откормленным гусём.
Я встал из-за стола и, обойдя его, протянул руку для рукопожатия. Блудов тихонько охнул от такого пренебрежения церемониалу и панибратства, но мне было всё равно. 'Задолбали уже все эти ахи и охи, хожу тут пылинки со всех сдуваю' – пронеслась в голове мысль. Что-то я совсем 'ониколаился'. Хотя, действовать, конечно, лучше по принципу – мягко стелет да жестко спать.