– Ну, – тряхнул головой снайпер, – те, у кого я его одолжил, точно не будут.
Посерьезневший майор поинтересовался:
– Сколько их было?
– Пятеро, – ответил Локис и добавил, упреждая следующий вопрос: – Ни один не ушел.
– Думаешь, простые мародеры?
– Не знаю, товарищ майор. Некогда их было расспрашивать, да они и не рвались интервью давать. Но сомнения есть. Прежде всего, непонятно, почему они именно к нашему джипу прицепились – на улицах ведь полно брошенных машин, поновее, получше и подороже.
– Ладно, не забивай голову, боец, – Горячев похлопал его по плечу, – авось сегодня все и кончится. Пошли собираться. Надоели мне твои пчелы до смерти.
«Кстати, о пчелах, – подумал Локис, – надо бы все-таки проверить одну идею». Он подошел к двери лаборатории и осторожно постучал.
– Войдите! – Ольга, похоже, монтировала на пчелу микропередатчик и не сразу подняла голову. – Володя? Что-то случилось?
– Нет-нет, ничего не случилось, – успокоил ее снайпер, – но дело у меня к тебе есть. Может, проверим на пчелах-убийцах сок карутанги? Сдается мне, их он тоже должен отпугивать – они ведь диким пчелам вроде как родня, так ведь? Кроме того, неужели мы зря его заготавливали?
– Можно сказать и так, – согласилась Туманова, – действительно, давай проверим.
Ольга сделала шаг к лабораторному холодильнику и вдруг остановилась. Смущенно улыбнувшись, она сказала:
– Давно хотела спросить: а почему Махов тебя иногда Медведем называл? И Харченко тоже?
Владимир усмехнулся и пожал плечами:
– Мне это прозвище еще взводный на срочной приклеил. У него жена библиотекарем была, вычитала где-то, что «локис» по-литовски и означает «медведь». Может, и так, я-то сам литовского языка не знаю. Отцовская родня у меня вся в Белоруссии живет. А командир и старшина это прозвище знают потому, что тот мой взводный стал потом для меня и первым командиром на контрактной службе. Я не обижаюсь – прозвище для десантника вполне подходящее.
Ольга понимающе кивнула, достала из холодильника наглухо закрытую большую колбу с зеленоватой густой жидкостью и усмехнулась:
– Не забыл, как это пахнет?
Владимир улыбнулся в ответ и, окунув пальцы в холодный сок, поднес руку к пчеле, которую энтомолог держала, зажав специальным пинцетом. Насекомое, которое до того вело себя довольно спокойно, внезапно возбудилось и начало рваться прочь от источника невыносимого запаха. Работает, обрадовался Локис. И вдруг Барышня разжала пинцет… Испугаться Владимир не успел – пчела принялась метаться по комнате, стремясь оказаться как можно дальше от него и даже не помышляя о том, чтобы напасть. Тут дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова Максимки.