– Не понимаю, Маргарет, зачем я ему сдался?
– Мистер Джефферсон, не делайте, пожалуйста, вид, что вы старше, чем есть на самом деле. Старческое слабоумие, атеросклероз и прочие радости геронтологов вам еще не грозят, – кокетливо и опять на грани дозволенного пожурила медсестра хирурга.
– После таких слов, Маргарет, я чувствую прилив сил, – сделав грозный вид, сообщил Джефферсон. – И не только духовных.
– Так я вам и поверила. Вы уже не первый раз обнадеживаете бедную девушку и каждый раз обманываете ее ожидания. Я вам уже не верю, – рассмеялась Маргарет, а потом добавила: – Однако поляк ждет.
– Он хочет поговорить о своем соотечественнике?
– Вы угадали, сэр.
– Пусть войдет.
Медсестра закрыла за собой дверь, и через несколько секунд в модуль вошел поручик Росиньский.
Представившись, поручик поинтересовался, есть ли возможность побеседовать с раненым, доставленным в британский госпиталь в польской форме.
– У вас неплохой английский, – сделал комплимент хирург Джефферсон молодому польскому офицеру. – Говорите бегло и почти без акцента.
– Я филолог по первому образованию, – пояснил Росиньский. – Во время учебы трижды приезжал в Великобританию, в общей сложности провел там около года.
– На стажировке? – спросил ассистент Роджер.
– Нет. На сельскохозяйственных работах. Клубника, черешня, кукуруза.
– Я тоже работал на каникулах в отцовском магазине, – сообщил Роджер.
– Обычное дело, – подтвердил Джефферсон. – Студенты, как правило, где-нибудь подрабатывают. Должен вас порадовать – если не произойдет ничего из ряда вон выходящего, ваш соотечественник будет жить. Думаю даже, что ранения не окажут существенного влияния на его привычный образ жизни. У вашего земляка очень крепкий организм. Очень крепкий. Хотя, конечно, если бы он еще несколько часов не получил квалифицированной медицинской помощи, ситуация вполне могла стать фатальной.
– Спасибо, сэр, – поблагодарил поручик. – Скажите, с ним можно побеседовать?
– Длинного разговора у вас не получится в любом случае. Сейчас он отходит от общего наркоза, а поскольку перед операцией был без сознания и бредил, то маловероятно, что он будет иметь сейчас абсолютно ясную голову. Ну и потом, когда ваш земляк отойдет от наркоза, мы вынуждены будем почти сразу вколоть ему наркотик, чтобы предотвратить болевой шок. Возможно, минута-другая у вас будет. Присядьте. Хотите виски?
– Спасибо, от виски воздержусь, – отказался поручик. – У нас не приветствуется увлечение алкоголем на службе.
– Какая прекрасная молодежь выросла, – умилился хирург. – Оказывается, Роджер, вы не исключение. У вас есть последователи и среди наших союзников. Тогда колу? Может быть, холодный чай.