– Борьба за ресурсы, – смеялся, указывая подошедшему Порфирьеву пальцем на уток, Хайновский, – когда хлеба мало, они готовы убить друг друга, хоть и не слишком голодны. Азарт. Ты, кстати, почему не с ребятами? Каждому из них есть над чем подумать.
– Не хочу мешать. При мне они открыто не поговорят.
– Тоже правильно. Ты-то как решил?
– Я с вами до конца.
– Почему? Только предельно честно.
– Кому нужен будет начальник охраны, бросивший хозяина в трудное время, – осторожно ответил Порфирьев.
Хайновский погрозил ему пальцем и тут же протянул руку, коротко пожал ладонь в знак благодарности за искренность.
– Ценю открытость. Про Ладу можешь забыть. В ближайшее время она меня не интересует.
– Странное дело, машину того типа мы так и не смогли пробить, а поисками Лады вовсю занимается ФСБ.
– Тем более держись от нее подальше. А теперь подумай, что станут делать утки, если я брошу им все сразу? – и, не дожидаясь ответа, Хайновский перевернул тарелку над водой.
Утки набросились на хлеб, но почти тут же охладели к еде, плавали, лениво поклевывая размокавшие в воде куски.
Охранники на причале разбились на небольшие группки по три-четыре человека и переговаривались. Ни у кого на лицах, естественно, радости не было. Были и такие, кто прослужил у Хайновского по десять лет, никому не хотелось ломать установившийся образ жизни.
– Я слышал, – шептал невысокий, с азиатским разрезом глаз охранник своему приятелю, – что Хайновского подержат в тюрьме недолго, пока он не отдаст государству контрольный пакет компании, а потом выпустят.
– От кого слышал? – без особого энтузиазма уточнил бывший десантник.
– У моей сестры муж в суде работает, – похвалился «азиат».
– Знаю я про него. Только суд-то хозяйственный. Я больше в то верю, что сам Хайновский говорит. Не стал бы он предлагать уйти, если бы не был уверен, что теперь уж все, каюк.
– Испытывает, проверяет, хочет найти тех, кто за ним в огонь и в воду готов пойти.
– Ты-то сам как поступишь?
– Я? – «Азиат» выжидающе косился на других охранников, отвечать первым ему не хотелось. – Остаюсь.
– Хотел бы я знать, как Порфирьев решил; он всегда чует, откуда ветер дует.
«Азиат» глянул на часы:
– Десять минут на исходе, – он отправил окурок щелчком в воду и поднялся на палубу.
За ним поднялись еще пять охранников, другие колебались, но, увидев, как Порфирьев вместе с Михаилом Изидоровичем направляются в надстройку, колебавшиеся дрогнули, еще четверо поднялись следом.
– Я понимаю, что вы свой выбор сделали? – крикнул начальник охраны оставшимся на причале.
Никто не ответил, смотрели себе под ноги. Порфирьев прикрыл дверь в надстройку, повернул ручку жалюзи. Хайновский обвел людей веселым взглядом.