– Не больше пяти минут, – поправила своего недовольного спутника Вероника и отложила меню. У их столика тут же появился молчаливый гарсон. – Здесь прекрасный вид на море. А то, что ресторан русский – это означает только то, что его владелец – россиянин. Если ты внимательно читал меню, то должен был увидеть, что здесь не подают щей, борщей, блинов и квашеной капусты. Кухня – исключительно местная. Плохих «мусаки», «тавва» и «купепкя» я на острове пока не встречала. – Официант почтительно поклонился, отдавая дань уважения гурману киприотской кухни. – И ни один хозяин ресторана не позволит подать посетителю плохое вино. Он скорее себе руку отрежет, чем лишится потенциального клиента, – продолжала Вероника, снисходительно насмехаясь над дилетантизмом Оршанского. – Туризм – это основная статья доходов не только острова, но и каждого гражданина этой страны.
– Извините, – вмешался в диалог молчаливый доселе гарсон, – очевидно, вы раньше никогда не бывали на Кипре. – Он мягко улыбнулся, подтверждая тем самым справедливость слов спутницы Александра. По-русски он говорил с сильным акцентом, но вполне сносно.
– Два года назад я некоторое время прожил в Ларнаке, – немного напыщенно парировал Александр, – так вот там заведения, вроде этого, ни у туземцев, ни у туристов особой популярностью не пользуются. Как бы местная купепкя не оказалась такой же безвкусной, как и в Ларнаке. – Он обеспокоенно глянул на свою спутницу.
– Этот ресторан, – Вероника сделала недвусмысленное ударение на слове «этот», – меня вполне устраивает.
– Если господам не нравится находиться среди публики, – снова встрял в разговор официант, понимая, что назревает скандал, в результате которого заведение может лишиться сразу двоих клиентов, – у нас имеются отдельные и очень уютные кабинки за ширмой. – Он указал как раз на то место, где за полотняной стеной устраивались дрессировщик, иллюзионист и его юная ассистентка. – Правда, оттуда вид на море не так хорош, но пейзаж вечернего побережья и лимассольского порта в огнях вас не разочаруют. – Гарсон снова вежливо наклонил голову. – Правда, это будет стоить чуть дороже…
– Н-у-у-у, вариант, в общем-то, неплохой, – произнес Оршанский, немного поразмыслив. И в самом деле, перейдя за ширму, он убивал сразу двух зайцев: скрывался от глаз белокурой Изольды и мог услышать, о чем будет вести разговоры троица. Подслушивать впрямую Александр не любил, предпочитая доходить до истины не такими примитивными способами, а путем создания сложнейших логических цепочек. Другое дело – стать невольным, именно невольным свидетелем разговора… Лишних двадцать долларов того стоили. – Что скажешь, Вероника?