— Нет. Пожалуйста, — выдавил я.
— Пожалуйста что?
Набежала следующая волна. Перевернувшись на живот, я издал жалобный стон.
Софи оценила ситуацию первой.
— Пойдем, — сказала она Фрэнсису. — По-моему, ему нужно еще немного поспать.
Я погрузился в мучительную дремоту, откуда спустя какое-то время меня выдернуло негромкое «тук-тук-тук». Скрипнула дверь, на темном полу высветился желтый прямоугольник, и в комнату проскользнул Фрэнсис. Включив настольную лампу, он пододвинул стул к кровати:
— Прости, но мне просто необходимо поговорить с тобой. Произошло нечто очень странное.
Прежний страх вновь растекся внутри комковатой склизкой жижей.
— Что? Что случилось?
— Камилла съехала. Совсем. Никаких ее вещей в квартире не осталось. Там сейчас Чарльз — мечется, как тигр в клетке. Говорит, она остановилась в «Альбемарль-инн». Можешь вообразить? В «Альбемарле»!
Я тер глаза, пытаясь что-то припомнить:
— А, да, я слышал.
— Ты слышал? — Фрэнсис разинул рот. — Кто тебе сказал?
— Клоук, кажется.
— Когда?!
Я пересказал то, что удалось вспомнить.
— Просто вылетело потом.
— Вылетело? Как такое может вылететь?
Я приподнялся, и боль стиснула голову с новой силой.
— Какая, вообще, разница? — сердито спросил я. — Ничего удивительного, что ей надоело пьянство Чарльза. Он возьмет себя в руки, и она вернется.
— Но «Альбемарль», — простонал Фрэнсис. — Ты хоть знаешь, сколько там стоит номер?
— Догадываюсь, — бросил я с раздражением. «Альбемарль» был лучшей гостиницей в округе, там останавливались президенты и кинозвезды. — И что с того?
Фрэнсис схватился за голову:
— Ричард, ты глуп как пень. Тебе что, мозги вчера повредили?
— Что ты несешь?
— Двести долларов в сутки, как тебе это? По-твоему, близнецы могут себе такое позволить? Кто, как ты думаешь, платит за нее?
Я растерянно заморгал.
— Генри, вот кто, — объявил Фрэнсис. — Он приехал, когда Чарльза не было дома, и вывез ее со всеми вещами. Чарльз вернулся, а Камиллы нет, будто никогда и не было. Он даже не может ей позвонить, она зарегистрировалась под вымышленным именем. Генри, естественно, ничего ему не скажет. Мне, собственно, тоже. Чарльз вне себя. Он просил меня вытянуть из Генри хоть что-нибудь, я попробовал — как об стену горох.
— Зачем вообще эти тайны мадридского двора?
— Ты меня спрашиваешь? Что движет Камиллой, я не знаю, но Генри, по-моему, совершает большую глупость.
— А почему ты решил, что она не могла съехать по собственному почину?
— Не тот случай, — ответил Фрэнсис. — Я знаю Генри не первый год, этот демарш от начала до конца в его духе. Но даже будь на то веская причина, так поступать нельзя, особенно после недавних событий. У Генри могло бы хватить ума не лезть на рожон после той истории с машиной.