Выбор офигенный. Несмотря на то, что мы с Бочкой уже успели сцепиться, второй вариант все же казался мне намного привлекательней. Спальня, где обитал Рыжий, была наполнена какой-то жуткой агрессией и выглядела столь же соблазнительной, как крепкая зуботычина. В комнате Бочки я хотя бы мог рассчитывать на лидерство – по крайней мере мое прибытие смутило всех четверых обитателей гораздо больше, чем меня самого.
Пока я распаковывал вещи, Бочка злобно косился на меня. Трамвай подошел к моей койке и сообщил, что его зовут Дональд.
– Ну, или мистер Купер, – улыбнулся он.
– Твои проблемы, – мрачно буркнул я, недвусмыслен но давая понять, что не хихикаю, как дурачок, по любому поводу.
Крыса, Четырехглазый, Бочка и Трамвай обменялись тоскливыми взглядами и назвали друг другу свои имена, а потом вошел Грегсон и обратился ко всем сразу:
– Эта спальня значится под буквой «Д». Прочие – комната «А», комната «Б» и комната № 3. В остальных старост я уже назначил, теперь мне нужен доброволец из вас пятерых. Желающие есть?
Бочка и Трамвай тут же вскинули руки, но Грегсон не обратил на них внимания и указал на меня.
– Мистер Банстед, думаю, вы справитесь. Поддерживайте дисциплину среди своих товарищей. Теперь вы отвечаете за порядок в этой комнате. Вы должны следить, чтобы все было под контролем, и раз в неделю приходить ко мне с отчетом, понятно?
– Но ведь он не вызывался быть старостой! – возмутился Бочка, и Грегсон объяснил ему, что в Гафине не обязательно вызываться добровольно, чтобы стать добровольцем.
– Не вопрос, – сказал я, принимая бразды правления и наслаждаясь ошарашенным выражением на лицах своих соседей по комнате.
Грегсон велел нам спуститься вниз через десять минут и ушел, а я вернулся к своей койке. Распаковав барахло, я еще раз обвел взглядом всех четверых, которые так и продолжали стоять, изумленно раскрыв рты, и сообщил им о грядущих переменах.
– У меня не пикнете. Для начала всем выложить «обеденные» деньги на стол.
– Неслыханно, – пробурчал Бочка, и я не мог с ним не согласиться. Кто бы мог подумать, что меня назначат старостой!
Как выяснилось, район, куда нас привезли, назывался Норвудом. В то время я еще не знал Лондона и никогда не слыхал о Норвуде, однако и так было понятно, что это не центр вселенной. Школа Гафин располагалась на тихой пригородной улочке. Вокруг не было ни других школ, ни пабов, ни магазинов, которые можно было бы ограбить. На одном конце улицы – большой парк, на другом церквушка, а между ними – дома, дома, дома. Одним словом, дыра. Разумеется, так и было задумано – держать нас в каком-нибудь душеспасительно нейтральном месте.