Ему захотелось ударить Райнекера.
– Почему? Объясни.
– Потому что эти брэнды вымирают годами, и уже хватит. Им придется отстаивать свою позицию.
– И они смогут ее отстоять, если у них будет новая шикарная упаковка.
– Иностранные филиалы уже раскошелились на этот стенд и первичную раскрутку. Понимаешь? – Райнекер говорил так, как будто общался с дебилом. – Чем меньше мы потратим, тем больше прибыль.
– Это относится и к моей зарплате, не так ли, – уточнил Барри. – Двадцать пять процентов экономии по всем статьям, включая мою зарплату.
– Это еще предстоит решить, – сказал Райнекер.
– Чушь собачья, – взорвался Барри, и Эмили открыла рот от изумления. – Вы уже все решили. Ты не даешь мне повернуться и оскорбляешь этой крохоборной зарплатой, чтобы я ушел, и тогда ты сможешь приписать себе успех всей этой хренотени.
– Осторожно, моряк.
– Это ты моряк. Это твой корабль. А я хочу только быть на равных с остальными руководителями групп. И все.
Он развернулся на каблуках и вышел. А Эмили уже сидела на краю стола Донны и пересказывала ей все в лицах.
– Это было похоже на демонстрацию тестестерона, – захлебываясь, тараторила она.
– Заткнись и поставь дерево в эту долбанную комнату для совещаний, – бросил Барри и тяжелыми шагами направился в мужской туалет. Его трясло от злости. Он собирался сражаться за свое дело до конца.
На следующее утро Эберхарт начал совещание вовремя, хотя некоторые места еще пустовали. Барри в течение трех презентаций сидел где-то с краю и молчал, будто воды в рот набрал. Райнекер избегал встречаться с ним взглядом.
Когда пришло время, Барри рассказал о группе в целом, а потом уступил трибуну Эмили. Та вышла на помост, откашлялась, а потом без всяких записей произнесла по памяти всю речь целиком, делая паузы в соответствующих местах и не опуская руки ниже уровня талии. Безукоризненно, чисто, без нервов, без видимых усилий. Поразительно. Когда пошли вопросы, они скорее относились к группе в целом, так что Барри встал и внес свою лепту, рассказав про курагу, яблочные чипсы, рожковые шарики и ореховую смесь.
Он поднял повыше плакат, на котором были закреплены старый и исправленный вариант упаковки.
– Вот старая упаковка и ее исправленный вариант, в фокус-группах они заняли соответственно третье и второе место. А вот что заняло первое место. – Он бросил на стол новую упаковку.
Он почувствовал какие-то подводные течения, какие-то подспудные коммуникации между Райнекером и Териакисом.
– Должен быть способ выйти из этого тупика. Посмотрите на разницу. – Он поднял вверх немецкие конфеты и пачку кураги. Никто не произнес ни слова. – Разный размер, разные категории.