прежний светловолосый красавчик.
Когда в кофейне Чингиз обменялся телами с Антоном, это меня не
удивило. Это могло быть запрограммировано заранее. Чингиз ждал своего
приятеля, и машина отработала на его приближение. Обычный набор
заготовок, которые использует каждый уважающий себя хакер.
Но неужели и обратная смена тел была заранее заготовлена?
Проще поверить в это.
Потому что иначе - Чингиз является дайвером.
Тем самым фольклорным персонажем, умеющим по желанию выходить из
виртуальности. Человеком, все время осознающим иллюзорность
происходящего вокруг. Ему стоит лишь захотеть - и сквер вокруг
превратится в обычную трехмерную картинку. Он может снять шлем, набрать
на клавиатуре команду, и сменить свой облик. Он может, глядя на
нарисованный Диптаун, увидеть слабые места программного кода.
Много чего возможно… если дайверы и впрямь существуют.
– Я дайвер, - говорит Чингиз. - Если ты думаешь, что это была
домашняя заготовка - скажи, кем стать.
Качаю головой. Вот только маскарада мне не надо. Не в Венеции.
Спрашиваю:
– И настоящий Стеков - тоже дайвер?
Это объяснило бы, каким образом он выбрался из тюрьмы.
– Нет. Он хакер. Очень хороший хакер… - Чингиз улыбается, и
добавляет: - Единственный член UGI, HZ0 и UHG одновременно.
– Они же не допускают совместного членства… - глупо возражаю я.
– А он везде под разными именами, - разъясняет Чингиз. - Впрочем, это
к делу не относится.
– Относится! - возражаю я. - Как такой опытный человек мог попасться
на мелком взломе? Я смотрела его дело - он совершил грубейшие ошибки! Да
и преступление… смехотворное. Подчистка телефонной базы на сумму
триста сорок три рубля шестнадцать копеек!
– Ну, Шура Балаганов в свое время попался на краже грошовой
пудреницы, - загадочно отвечает Чингиз. Балаганов… смутно знакомое
имя, но не могу вспомнить. Наверное, кто-то из легендарных хакеров… -
Но ты права, Карина. Тоха нарочно попался.
– Зачем?
– Чтобы его арестовали, - с точностью и бессмысленностью программиста
из анекдота отвечает Чингиз. - А потом мне пришлось дать взятку. Чтобы
его осудили, а не ограничились штрафом.
– Зачем? - снова восклицаю я.
– Чтобы Тоха сел в виртуальную тюрьму, - терпеливо объясняет Чингиз.
– А потом - начал совершать из этой тюрьмы прогулки по глубине. Канал
был пробит нарочито грубо.
– Вы хотите дискредитировать саму идею виртуальной тюрьмы? -
прозреваю я. Мой собеседник кивает. - Чингиз… но это глупо!
Я горячусь, и понимаю это. Куда лучше было бы выслушать Чингиза. Но
мне надо его переспорить - чтобы исчезло неприятное, дурацкое ощущение
собственной неполноценности.