– Неужели? – подала голос девушка из университетского Женского общества. – Вам известны женщины-масоны, профессор Лэнгдон? Он примирительно поднял руки.
– Справедливое замечание. Корни масонства восходят к европейской гильдии каменщиков, куда принимали только мужчин. Несколько веков назад – по некоторым источникам, в 1703-м году – возник женский орден Восточной звезды. Сейчас в нем более миллиона членов.
– И все-таки масонство – влиятельная организация, куда женщинам путь заказан, – заявила студентка.
Лэнгдон сомневался, что на сегодняшний день братство так уж влиятельно, и не хотел вводить студентов в заблуждение. Кто-то считал масонов сборищем безобидных старцев, рядящихся в маскарадные костюмы, а кто-то… закулисным обществом политических воротил, правящих миром. Истина, несомненно, была где-то посередине.
– Профессор Лэнгдон, – обратился к нему кудрявый юноша с последнего ряда, – если масонство – не тайное общество, не корпорация и не религия, то что это?
– Ну, если спросить масона, он предложит такое определение: масонство – это система моральных норм, скрытая в символах и завуалированная аллегориями. – Проще говоря, какой-то дикий культ? – Дикий, говорите?
– Ну да! – воскликнул студент, поднимаясь. – Я слышал, чем они там занимаются! Проводят жуткие ритуалы с гробами и петлями, пьют вино из черепов. По-вашему, это не дико? Лэнгдон окинул аудиторию взглядом и спросил: – Кто-нибудь еще считает это дикостью? – Да! – хором ответили все. Лэнгдон театрально вздохнул: – Плохо. Если для вас это дико, вы никогда не станете последователями моего культа. Студенты умолкли. Девушка из Женского общества всполошилась. – Вы – последователь культа? Лэнгдон кивнул и заговорщицки прошептал:
– Никому не говорите, но в день языческого бога солнца Ра я преклоняю колени перед древним орудием пытки и вкушаю ритуальные символы плоти и крови! Студенты в ужасе уставились на профессора. Он пожал плечами:
– Если пожелаете, приходите в воскресенье в Гарвардскую часовню, опуститесь на колени перед распятием и примите Святые Дары. Все растерянно молчали. Лэнгдон подмигнул. – Долой предрассудки, друзья! Мы все боимся того, чего не понимаем. По коридорам Капитолия разнесся бой часов. "Уже семь". Роберт Лэнгдон побежал. "Вот тебе и эффектное появление…"