— Перестань, Фредди, — автоматически проговорила мать, но Фредди так же автоматически продолжал бросать камешки в дверь.
Сад за домом представлял собой длинную узкую полоску земли, тянувшуюся вдоль проулка. На самом ее конце, в большом отдалении от дома, стояло деревянное строение. Миссис Угасли указала на него и проговорила:
— Может быть, вы пойдете и сами представитесь? А? Дети вот-вот придут из школы на полдник, а еда еще не готова.
— Дети? — переспросил Грант.
— Ну да, трое старших. Так что если вы не против…
— Нет, нет, конечно, я не против, — поспешил согласиться Грант. Ему и правда этим утром мало что могло доставить большее удовольствие, чем возможность потревожить великого Сайласа Уикли. Однако говорить об этом жене Сайласа Уикли он не стал.
Он дважды постучал в дверь деревянной хижины — очень аккуратной хижины — и, не получив ответа, открыл дверь.
Сайлас Уикли, который сидел за столом и писал, резко обернулся и зарычал:
— Как ты посмела войти ко мне в… — но тут же замолчал, увидев Гранта. Он явно был уверен, что незваный гость — его жена.
— Кто вы такой? — грубо крикнул Сайлас. — Если вы журналист, то знайте, что наглость не окупается. Здесь частное владение, и вы нарушили его границы.
— Я — инспектор уголовного розыска Скотланд-Ярда Грант, — произнес Грант, наблюдая, как будет воспринято это известие.
Через минуту-две нижняя челюсть Сайласа вернулась на свое место, и ему удалось выговорить:
— А что вам надо, осмелюсь спросить?
Это была неубедительная попытка проявить свирепость, и она не удалась.
Грант произнес свою дежурную фразу о расследовании исчезновения Лесли Сирла и об опросе всех, кто был знаком с ним. При этом той долей своего мозга, которая не была занята произнесением этой формулы, Грант отметил, что чернила на рукописи, над которой трудился Уикли, не только высохли, но и потемнели. Вчерашние чернила. Сегодня утром Уикли не написал ни строчки, хотя время уже перевалило за полдень.
При упоминании Лесли Сирла Уикли разразился филиппикой против богатеньких дилетантов, которую Грант, зная о доходах Уикли и видя, сколь велики результаты его работы сегодня утром, счел неуместной. Он прервал Сайласа вопросом, что тот делал вечером в среду.
— А если я не захочу вам отвечать?
— Я сделаю отметку о вашем отказе и уйду.
Уикли это не понравилось, и он пробормотал что-то насчет того, что полиция изводит его.
— Я только прошу вашего содействия как гражданина, и все, — заметил Грант. — Я уже сказал, ваше право — отказаться содействовать.
Сайлас, сердито надувшись, заявил, что в среду вечером после ужина он писал, и писал всю ночь.