— Тогда в чем же подвох?
— Подвох лишь в том, что не знаю, как Вы, а я не люблю осень. А ничего другого просто не дано. Одно маленькое условие — живите сколько угодно, но только там, где осень. Едва Вы покинете ее владения, контракт или договор, или называйте, как хотите, теряет силу. Так мне сказала она. И я ни разу не решился его нарушить. И не беспокойтесь, осень никогда не совпадает с календарями. Со временем Вы научитесь ощущать ее границы.
Он допил вино. Поставил бокал на стол. Поднялся и сказал:
— Вы подумайте. Если решитесь, я это пойму. Расстояние не важно. Во времени я Вас не ограничиваю.
Собеседники почти одновременно усмехнулись сказанному.
— Я подумаю. Спасибо, — сказал Виктор уже вслед идущему к выходу старику.
Тот обернулся в дверях и помахал шляпой.
— Верить мне не обязательно. Ответите себе «да», получите время, — сказал он и вышел.
* * *
Осень кончалась. Воздух был пропитан холодной декабрьской сыростью. Виктор стоял на балконе и смотрел в ночь. Сквозь огни города, сверкание звезд, мимо молочного лунного блина, словно пытаясь высмотреть в ткани вселенной ответ на мучивший каждый день вопрос. И сегодня была последняя возможность сделать выбор.
За спиной, в комнате, на журнальном столике лежал вскрытый конверт заказного письма, рядом примостились авиабилет и этикетка с бутылки «Токайского нектара». Куда летит самолет, Виктор даже не посмотрел. Направление могло быть только одно — осень.