– Спасибо, Пат. Я всегда верила в искренность нашей дружбы, – отразила шутливые нападки подруги Сара.
Гвидо вновь обнял и повел в танце свою партнершу. Толковый диск-жокей умело чередовал музыку. Быстрое техно сменялось энергичной инструментальной музыкой из средиземноморских и карибских мотивов, потом начинались легкая поп-музыка и рок-баллады. На долю Гвидо и Сары пришлись баллады. Влюбленные посчитали бы это добрым знаком.
– Так, значит, ты кок? Удивительно слышать, учитывая, на кого ты училась в университете, – заметил Гвидо. – Я всегда был уверен, что женщине нет нужды в высшем образовании, особенно, если она хороша собой. Как правильно говорят немцы, женский удел – дети, кухня, церковь. Женщине нужен поводырь, идеолог, каковым приходится становиться мужчине. Вы даже деньги самостоятельно потратить не в состоянии. Вместо того чтобы вложить в дело, вы спускаете их на капризы.
– Как всегда, ты прав, Гвидо, – констатировала Сара горестным тоном. – Только поводырь – это служебная собака, которую натаскивают на выполнение команды, и играет она подчиненную роль. А идеолог – это общественно-исторический персонаж, чья незавидная судьба – в конечном итоге быть посрамленным, даже если на первых порах его и возносили безмозглые толпы. Так что гордиться в обоих случаях особенно-то и нечем.
Сара, конечно, могла чистосердечно признаться в том, что кок она исключительно для удовольствия в свободное от основной работы время. Но это стало бы попыткой оправдаться перед Гвидо. А оправдываться перед ним она не считала возможным.
Она ведь и впрямь хотела глупо распорядиться тем чеком, который отец Гвидо выписал на предъявителя, заручившись обещанием Сары оставить его обожаемого сына. В агонии расставания, усугубленного переживанием потери их дитя, Сара только чудом воздержалась от того, чтобы не изорвать в клочки этот злополучный чек. Но сестра Лиллиана предостерегла ее от опрометчивого поступка.
А деньги сослужили Саре добрую службу по возвращении в Лондон. Она спокойно доучилась, получила диплом, купила небольшую, но уютную квартирку. Небольшое же наследство, доставшееся ей от матери, она вложила именно в дело, а не спустила на капризы, если не считать капризом ее успешную карьеру бухгалтера и финансового консультанта. Теперь же она гордый совладелец «Томпсон и Бичем» в Гринвиче.
– А готовить я люблю, – непринужденно отметила Сара.
– Я помню, Сара. У тебя это всегда хорошо получалось. Жаль, что ты так быстро охладела к национальной итальянской кухне, – посетовал Гвидо.
– Насколько я помню, у твоих родителей работал замечательный повар. И увольняться он не собирался. Так что у меня в вашем доме не было никаких перспектив. Разве что в качестве судомойки, – съязвила она.