Двери многих комнат мотеля были распахнуты настежь. Люди суетились, сновали к машинам и обратно, грузили вынутые на ночь вещи. Хок нашел маленькое кафе и, прождав у стойки около пятнадцати минут, получил две большие кружки кофе, пирожки с черникой и вчерашнюю портлендскую газету. У официантки он узнал, что сегодняшние газеты запаздывают, и по ее тону понял, что это не исключение, а правило.
Ему пришлось долго ждать, чтобы заплатить, потому что человек за кассой вынужден был поменять в ней ленту и делал это не очень умело. Хок уже намеревался было уйти, не взяв сдачу с двадцатки, но пренебречь такой большой суммой значило обратить на себя ненужное внимание. Так что он ждал, еле сдерживаясь, чтоб не зарычать от нетерпения.
Когда с пакетом, в котором лежал завтрак, и газетой он пошел обратно в мотель через всю стоянку, там еще суетился народ, загружая свои машины. Еще не дойдя до середины площади, он понял, что дело неладно. Дверь в комнату, которую они занимали с Анджелой, была распахнута настежь, а на капоте грузовика что-то лежало, хотя он не оставлял там ничего. Кровь так гулко застучала у него в висках, что он не услышал удара об асфальт своей ноши, которую выпустил из рук, рванувшись к двери. Свой «астру» он доставал уже на ходу.
Боковым зрением он опознал в предмете, лежавшем на капоте машины, радиотелефон. Он зазвенел как раз в тот момент, когда Хок добежал до двери, но, не обращая внимания на звонок, он нырнул в дверной проем, держа пистолет наготове. Как он и ожидал, комната была пуста, но все-таки Хок заглянул в ванную, чтобы удостовериться в этом. Анджелы нигде не было, но ее ночная рубашка и вчерашняя одежда лежали на постели, и эта аккуратная стопка подсказала ему, что она была уже одета, когда они пришли за ней.
Они, люди Константина, взяли Анджелу, потому что так было проще и легче, чем пытаться захватить Хока в присутствии кучи свидетелей. Он никогда не сдался бы без борьбы, а вот Анджелу было легко испугать. Было совершенно очевидно также, что он нужен Константину живым. В противном случае его люди вели бы себя совсем по-другому, и на асфальте парковки сейчас расплывался бы не пролитый кофе, а лужа его крови.
Свою спортивную сумку он увидел в том же углу, куда ее поставил, и удивился, почему они не захватили ее с собой. В ней все еще оставалось довольно много денег. В комнате ничто не указывало на борьбу, и он порадовался, что у Анджелы хватило ума понять, что сопротивление бесполезно. На конечный результат это влияния не оказало бы, но эти люди, равнодушные к чужим страданиям, могли причинить ей боль или нанести серьезную травму.