Грейс однажды пыталась объяснить техническую сторону дела, после чего Магоцци ушел с дикой головной болью. С клавиатурой он освоился, но происходящее на жестком диске имеет для него ровно столько же смысла, сколько взмахи волшебной палочки над котелком с жабьими глазами. В конце концов, она растолковала, как слабоумному:
– Посмотрим с другой стороны. Допустим, жертва несколько месяцев назад выписала чек, расплатившись в антикварной лавке. Допустим, в тот же день разносчик, за которым числятся незначительные случаи насилия, доставил товар в какую-то антикварную лавку. Программа сообщит об этом через несколько минут, подсказывая, что надо к нему присмотреться поближе. Хороший детектив, имеющий кучу свободного времени, когда-нибудь придет к такому же заключению…
Может быть, и не придет, подумал Магоцци. Во всей Национальной гвардии народу не хватит, чтобы в обозримое время обежать все окрестные антикварные лавки.
Он так долго молчал, что Грейс забеспокоилась, попыталась умилостивить его угощением. Он тупо смотрел в поставленную перед ним тарелку с залитой шоколадом клубникой, признав мисс Макбрайд чемпионкой в борьбе без правил. Ей прекрасно известно, что за подобный десерт он родную мать продал бы.
– Энни неделю уже в Аризоне, – сообщила она с легкой улыбкой.
Упоминание об Энни Белински – партнерше и, безусловно, лучшей подруге Грейс, – безотказно действует на любого мужчину. Немыслимо толстая, фантастически чувственная женщина с первого взгляда приглашает к оргии.
– Ищет дом, который можно снять, обсуждает с шефом полиции план действий.
Улыбка на губах Магоцци увяла.
– Дом снять? Надолго?
Грейс пожала плечами:
– Не знаю. Пока на месяц.
Он закрыл глаза и вздохнул.
– Я должна ехать. Должна что-то сделать.
– А здесь что, делать нечего? С помощью твоей программы закрыты как минимум три давних дела об убийствах в Миннеаполисе. Тебе это не кажется важным? Три семьи получили, в конце концов, результат. Установлены трое убийц…
– Магоцци!
– Что?
– Это старые дела.
– Знаю. У нас таких миллион. Джино утром очередное досье притащил.
– Двое убийц умерли, третий в доме престарелых слюни пускает над комиксами.
Магоцци, нахмурившись, потянулся к бутылке вина. Может, если ее напоить, позабудет разумные доводы.
– Не пойми меня превратно. Я рада, что мы сумели помочь, прокатали программу на этих делах, внесли кое-какие поправки. Но сейчас там убивают людей, а мы будем сидеть с твоими «глухарями», когда программа может спасти чью-то жизнь.
Магоцци посмотрел ей в глаза:
– Я итальянец. Мне абсолютно чуждо чувство вины. А тебе, видно, нет.