Он улыбнулся ей из-за собачьего плеча:
– Оставь нас в покое. Меня сегодня никто еще не обнимал.
– Вы оба безнадежны. Заходи.
На Грейс черный спортивный костюм и кроссовки, значит, с Чарли еще не гуляла – она никогда не выходит из дома без английских сапог для верховой езды, – но крупнокалиберный пистолет лежит в кобуре, явно намекая на перспективу посидеть в надежно огороженном заднем дворе, где ей необходимо мощное дальнобойное оружие. И в доме всегда держит его под рукой. Если бы пистолет не висел на бедре, не было бы надежды провести вечер на свежем воздухе, ибо Грейс никогда не открывает окна, даже забранные железной решеткой, отчего дом слегка смахивает на тюремную камеру.
Пока Чарли приплясывал вокруг Магоцци, цокая когтями по полу из полированного тополя, она закрыла дверь на три глухих болта, набрала код охранной системы.
Магоцци с грустью наблюдал за давно знакомой процедурой, постепенно и неохотно сдаваясь. Опасность, которая преследовала Грейс всю жизнь, исчезла в октябре прошлого года средь пушечной стрельбы, но патологический страх не проходит, убивая всякие мечты о возможности нормальной жизни. Может быть, Джино прав. Настоящая близость с Грейс Макбрайд, ожидание, что она сделает к ней хоть воробьиный шаг, – несбыточная фантазия. Она никогда не будет себя чувствовать в безопасности. Ни с ним, и, возможно, ни с кем другим.
– Это просто привычка, Магоцци, больше ничего. – Стоя к нему спиной, запирая засовы, все-таки угадала его мысли.
– Правда?
Грейс повернулась, легонько ткнула его пальцем в грудь.
– Знаешь, в тебе сейчас говорит мачо-неандерталец. Хочешь, чтоб я оставила дверь незапертой, потому что ты меня охраняешь.
– Ничего подобного, – соврал он. – Если ты ее оставишь незапертой в этом квартале, я до смерти буду бояться.
Она чуть улыбнулась, направилась к кухне. Магоцци с Чарли последовали за ней на почтительном расстоянии.
– Есть красное бургундское за триста баксов и бутылка шардоне за восемь в холодильнике. Что предпочитаешь?
– М-м-м… не знаю. И то и другое годится. Смешивать можно?
Черед десять минут он с бокалом вина спустился с последней ступеньки у задних дверей во двор.
Задний двор выглядит как обычно – кусочек увядшей травы, окруженный прочным деревянным забором высотой в восемь футов, старое деревце магнолии в центре, наполовину покрытое начинавшими набухать почками.
Но теперь под деревом стоят три адирондакских кресла,[21] а раньше было два – одно для Грейс, а другое для Чарли, который вбил себе в голову, что на нижнем уровне кишмя кишат чудовища, и никогда не садится ни на пол, ни на землю, если рядом имеется мебель.