— Когда я приехал к вам попрощаться в то утро, вы уже поговорили с Кристофером по телефону?
— Да.
— И ничего мне не сказали?
— Нет, не сказала. Я хотела начать новую жизнь и не хотела, чтобы кто-то об этом знал.
— Понимаю. Итак, вы позвонили Кристоферу…
— Да, и вечером он взял у Джонни Риггера машину, приехал в Порткеррис и привез меня сюда. Мы вместе с ним закрыли коттедж, а ключ от мастерской оставили в «Неводе».
— Хозяин кабачка не знал, где вы.
— Я ему не сказала, куда еду.
— Маркус ему звонил.
— Маркус не должен был этого делать. Маркус больше не несет за меня никакой ответственности. Я уже не маленькая девочка.
— Эмма, то, что Маркус чувствует, — это не просто ответственность, он вас любит, и вы должны это понять. От Бена есть какие-то известия?
— Да, тогда, в понедельник утром, пришло письмо — я еще была в Порткеррисе. И письмо от Мелиссы… они меня звали приехать к ним.
— Вы им ответили?
Эмма покачала головой:
— Нет. — Ей стало стыдно, и она опустила глаза.
— Почему же?
Эмма пожала плечами.
— Не знаю. Наверно, подумала, что буду чувствовать себя там лишней.
— Я предпочел бы быть лишним там, чем очутиться вот здесь… — Он обвел рукой замусоренную кухню, всю убогую квартиру.
Это была не самая удачная реплика.
— Что вам здесь не нравится?
— Дело не в квартире, дело в этом жалком театрике, в этом сумасшедшем с бородой, что орал на вас и требовал, чтобы вы двигали кушетку…
— Вы же сами говорили мне, чтобы я нашла работу.
— Но не такую. Вы умная, образованная девушка, говорите на трех языках. Что это за работа — двигать мебель на сцене третьеклассного те…
— Моя настоящая работа — быть с Кристо!
После этого взрыва наступила гнетущая тишина. По улице проехала машина. Из комнаты донесся голос Кристофера, сопровождаемый тихой музыкой. Где-то завыл кот.
Наконец Роберт нарушил молчание.
— Вы хотите, чтобы я сказал об этом вашему отцу?
Эмма снова бросилась в атаку.
— По-моему, вы для этого сюда и приехали! Чтобы шпионить за мной и докладывать отцу.
— Я приехал, чтобы найти вас и узнать, как вы себя чувствуете, — только и всего.
— И доложить во всех подробностях! Для меня и для Кристо это не имеет значения, да и Бен не обратит на это никакого внимания!
— Эмма…
— Не забывайте, он не совсем обычный, заурядный родитель, как вы недавно очень любезно мне объяснили.
— Эмма, послушайте!..
Договорить он не успел — дверь за его спиной распахнулась, и раздался веселый, хотя и не совсем внятный голос: — Как мило вы тут болтаете, однако!
Роберт круто повернулся. В дверном проеме стоял молодой человек, который в «Маргаритках на лужайке» играл роль скучного биржевого маклера. Однако с тех пор он сильно развеселился, точнее — был пьян в стельку, и чтобы удержаться в вертикальном положении, повис на притолоке, как обезьяна на качающейся трапеции.