— Да, решено, — прошептала она и подставила ему губы. — Еще один поцелуй… последний.
— Нет, — мягко возразил он. — Надо держать свое слово.
Она отвернулась, вытерла слезы и, достав из-за корсажа пакет, перевязанный розовой шелковой лентой, протянула его Дю Руа.
— Возьми. Вот твоя доля выигрыша по марокканскому займу. Я так рада, что выиграла это для тебя! Бери же…
Он начал было отказываться:
— Нет, я не возьму!
Но она вспылила:
— О, теперь это было бы с твоей стороны слишком жестоко! Деньги твои, и ничьи больше. Если ты не возьмешь, я выброшу их в мусорный ящик. Но ты не откажешь мне, Жорж. Правда?
Дю Руа взял пачку и сунул в карман.
— Пора идти, — заметил он, — ты схватишь воспаление легких.
— Тем лучше! — тихо сказала она. — Ах, если б я могла умереть!
Она припала к его руке, страстно, исступленно, с каким-то отчаянием поцеловала ее и побежала к дому.
Погруженный в раздумье, он медленно двинулся вслед за ней. В оранжерею он вошел, высоко подняв голову, и на губах у него играла улыбка.
Его жены и Лароша здесь уже не было. Толпа редела. Было ясно, что на бал останутся лишь немногие. Вдруг он увидел Сюзанну под руку с сестрой. Они подошли к нему и попросили танцевать с ними первую кадриль вместе с графом де Латур-Ивеленом.
— Это еще кто такой? — спросил он с удивлением.
— Это новый друг моей сестры, — лукаво улыбаясь, ответила Сюзанна.
Роза вспыхнула:
— Как не стыдно, Сюзетта, он столько же мой, сколько и твой!
— Я знаю, что говорю.
Роза рассердилась и ушла.
Дю Руа фамильярно взял Сюзанну под локоть.
— Послушайте, дорогая крошка, — начал он своим медоточивым голосом, — вы считаете меня своим другом?
— Ну конечно, Милый друг.
— Вы доверяете мне?
— Вполне.
— Помните наш сегодняшний разговор?
— О чем?
— О вашем замужестве, — вернее, о человеке, за которого вы выйдете замуж.
— Да.
— Ну так вот, можете вы мне обещать одну вещь?
— Да. Но что именно?
— Обещайте советоваться со мной, когда кто-нибудь будет просить вашей руки, и, не узнав, как я на это смотрю, никому не давать согласия.
— Хорошо, обещаю.
— И это должно остаться между нами. Ни отцу, ни матери — ни слова.
— Ни слова.
— Клянетесь?
— Клянусь.
С деловым видом к ним подбежал Риваль.
— Мадемуазель, папа зовет вас на бал.
— Идемте, Милый друг, — сказала она.
Но он отказался, — он решил сейчас же уехать, ему хотелось побыть одному и поразмыслить на досуге. Слишком много новых впечатлений запало ему в душу. Он стал искать жену и вскоре нашел ее в буфете, — она сидела с какими-то двумя мужчинами и пила шоколад. Мужа она им представила, но ему не назвала их.