Внезапно Бренна уловила звук монотонных распевов и спросила:
— А вы слышите это?
— Это там, — показал Йоранд в сторону кладбища, небольшого участка освященной земли, на котором стояли могильные камни.
Приподняв тунику, Бренна побежала в сторону звуков. Теперь они стали более ясными. Определенно это был человеческий голос, но настолько искаженный печалью и дымом, что девушка не могла сказать, мужской был голос или женский. До ее ушей доносились обрывки слов.
— О Бог, сотворивший дух и плоть; — гудел голос. — Сатана, несущий нам смерть, топчет все живое…
Бренна узнала слова заутренней молитвы по усопшим. Однако заутренняя молитва читалась утром, а сейчас было уже далеко за полдень: Если бы голос призывал людей на молитву, то сейчас должны были бы читать вечерню.
— Боже, даруй покой душам твоих рабов… — каркал голос в грустной пародии на песнопение, — в мире света, где нет болезней, горя и печали. Аминь!
Песнопение кончилось, и священник разразился прерывистыми рыданиями:
— Мэа кульпа, мэа кульпа, мэа максима кульпа.
Обойдя один из самых высоких кельтских каменных крестов, Бренна увидела отца Амброзия, коленопреклоненного у креста. Его глаза были прикрыты руками, черными от сажи. Бренна встала на колени рядом с ним.
— Святой отец, — тихо позвала она.
Амброзии посмотрел на нее сквозь запачканные сажей пальцы. Его ногти были содраны, и пальцы кровоточили. На его пухлом, искаженном страданием лице застыл взгляд недоумения и недоверия, быстро сменившийся признательностью. Но когда из-за креста появился Йоранд, священник отшатнулся, прикрывая голову руками.
— Спаси нас, Господи, от нормандцев. Ин номине патри, эт фили… — страстно запел святой отец.
— Не бойтесь, святой отец, — поспешила сказать Бренна. — Это Йоранд.
— Избави Боже от злобных нормандских демонов, — истово крестясь, уже почти вопил отец Амброзии.
Йоранд стоял, спокойно опустив руки. «Наверное, он не хочет выглядеть угрожающе», — подумала Бренна. Однако попытка успокоить святого отца подобным образом успеха не принесла. Рост и норвежские черты ли на не скрыть никакой маскировкой. Даже сейчас, спокойно стоя перед ними, он производил впечатление огромного нормандского воина. Бренна молила Бога, чтобы Йоранд куда-нибудь скрылся, и он словно услышал ее молитву.
— Я буду неподалеку, — пообещал Йоранд и зашел за какой-то угол, чтобы, как догадалась Бренна, слышать все, что происходит.
— Святой отец, — сказала Бренна, пожимая протянутую руку Амброзия.
Его глаза все еще дико закатывались. Подумав, что Амброзии не узнает ее из-за того, что увидел в компании нормандца, она сказала: