– Все видят, выхода у нас нет. Гуманные методы убийства врага не сработают. Остаётся чума. Опасно. Страшно. Аморально. Но использование возбудителя чумы в качестве биологического оружия со стороны монголов имело место в Китае. Они применяли трупы заражённых лошадей, коров и людей для заражения источников воды. Бросали их из катапульты при осаде некоторых городов. У нас в Смоленске несколько тысяч человек выжило. У них образовался некоторый иммунитет. Я специально отобрал около тысячи мужчин и мальчиков. Получился батальон, устойчивый к чуме, – Коробов стеснялся, но был готов к ужасным средствам борьбы.
– Папа, ну чем чума хуже… напалма? Во время войны за Ревель мы предложили одной крепости сдаться. Те уперлись, а мне нужно было провести полевые испытания огнемета. Это ужасное зрелище, сторожевые башни полыхали… Жутко было, я не смог наблюдать, – Валентину были неприятны эти воспоминания.
– Чума в Смоленске распространялась через укусы блох. Её легко избежать, кочевники хорошо знают как. Способ войны ужасный, но он не гарантирует победы. У Светланы есть альтернативное предложение, – зловеще усмехнулся Никита.
– С этого следовало начинать. Камень с души свалился, – Коробов обрадовался.
– Папа! Мальчики! Вы заметили, что наши дети не болеют ветрянкой?
– Зеленки нет. Откуда заметишь, может и болеют. Пять дней температура чуть повышена и десяток мелких прыщиков. Мелочь, – Валентин был удивлен.
– Местные знахари путают ветрянку с обычной оспой. Боятся, организуют карантин. В результате, когда болезнь приходит, взрослых колбасит по полной программе. Болезнь невероятно заразная. Двухнедельный инкубационный период, заразность наступает до появления прыщей. Минимальная смертность, максимальная неработоспособность взрослого населения, животные не болеют, – Светлана посмотрела победным взглядом.
– Это ужасно. Но не чума, – лицемерно согласился Коробов.
– Кто ещё «за»? – ухмыльнулся Никита.
– Если даже наполовину сработает, то монголам кирдык, – согласился Валера.
– Негуманный метод, но выхода нет, – Валентин сделал кислое лицо.
– Можно подробно объяснить. Для военных, – заёрничал Счастливчик.
– Дети до двенадцати лет болеют этой болезнью легко. У детей старше двенадцати лет тяжесть болезни заметно увеличивается, а взрослые болеют исключительно тяжело. Настолько тяжело, что надо лежать пластом, иначе умрешь. Если в детстве переболел, то второй раз не заразишься. Разжевать для военных? Если тысяч пять мальчиков переболеют сейчас ветрянкой, то через пять лет эти юноши будут спокойно разъезжать по монгольским стойбищам и угонять лошадей, – Светлана чарующе улыбнулась Счастливчику.