– Разбойники, оставшиеся в живых, перестреляли все три дюжины собак.
– Если они всемером две сотни дружинников положили, то два десятка новых вдвоем легко разгонят.
– Всем известно, разбойники только за золотом приходят, – возразил Ярослав.
– Вот и хорошо. Воеводе опасно держать деньги в кремле. Значит, мы можем ему отдать налоги натурой. Отремонтируем ему кремль, – предложил Коробок.
– Так можно. Но пользы нам от этого не будет никакой. Или я не дослушал?
– Да. Можно предложить вместо вирника своего человека для сбора налогов. Воевода без хлопот получает каждый год фиксированную сумму равную налогам за предыдущий год. С небольшой прибавкой. Если согласится, обговорим с ним сумму. И будем отдавать её заранее. В первый раз ремонтом кремля, потом деньгами. Если воевода сменится, тогда у нас будет бумага, что налоги заплачены.
– Никто не согласится на такую работу.
– Тот, кто поймет, что налоги это власть и большая выгода, тот и станет их собирать. Мы соберем деньги, но не отдадим их, а заберем себе, в качестве платы за ремонт. Вот посмотри: мы оговариваем с воеводой рост налогов на десятую часть, а налоги реально вырастут на пятую, разница сборщикам налогов. А если рост будет вдвое?
– Такого никогда не было, – стоял на своем купец.
– А сейчас будет. Только моя лесопилка даст десятую часть прироста. Я знаю, и тебя научу, как получить такой рост. А через два года еще больше.
– Это все посчитать надо. Прикинуть. Дело незнакомое. Прогореть можно.
– Когда три шкуры с вас вирник сдерет, то в следующем году не рост, а обнищание будет, стал угрожать Коробок.
– Надо подумать. Это отдельный разговор. Я вот по какому поводу приехал. Как ты к детям относишься? – внезапно сменил тему отец Росавы.
– Хорошо отношусь. У меня их двое. Да ты их видел, – удивился вопросу Коробок.
– Двое это мало. Времена сейчас опасные. У меня семеро родилось, а осталась одна Росава.
– У тебя уже внук есть, – успокоил купца, Владимир Александрович.
– Один внук хорошо, а два лучше. Замуж Росаве надо.
– Ну, какой из меня жених? Старик, и Росава со мной рассталась, не люб я ей. В моем возрасте родить тебе внуков сомнительно.
– Уже непраздна Росава.
– Вот как? А сама, желает замуж за меня?
– В ногах у меня валялась, винилась в грехе. Просила поехать, и уговорить простить ее. Сгоряча она так поступила. Женщины в таком состоянии раздражительны бывают. Что скажешь, зятек?
– От своего ребенка не отказываюсь, и ублюдком рождаться ему не позволю.
– Вот и хорошо. Вот и ладно, – обрадовался Ярослав.