– Интересная трактовка. А мне досталась совсем наивная девочка. Проехали. По Риге вопрос решён, или на трезвую голову еще раз поговорим? – переменил тему разговора Никита.
– Я никогда не пьянею!
– Ну, чего ты ржешь?! Я, правда, никогда не пьянею! – обиделся Мышкин.
– Олег! Олег, иди сюда! – закричал Никита, сквозь смех. В дверь заглянула Любаша.
– Ну что за пожар? Олежка только что заснул!
– Буди. Он не посмеет ругаться.
– Никита! Я тебя убью! – прорычал Олег.
– Петрович, повтори на бис.
– Никита, нечего смеяться. Я никогда не пьянею.
– Похож. Смешно. Ха-ха-ха. Доволен? Теперь я могу спать? – разозлился Олег.
– Куда я попал?! Друзья без чувства юмора! В Ригу. К немцам. Срочно, – запричитал Никита.
– Не забудь рассказать им пару своих скабрезных анекдотов, – бросил вдогонку обиженный Мышкин.
– А мне нравятся «анекдоты» Никиты, – заявила Люба.
– Когда начнешь их понимать, перестанут, – успокоил её Олег. И увел спать.
Через пару секунд дверь приотворилась. Дочка пивовара убедилась, что Мышкин один, и, яростно сверкнув глазами, просочилась в комнату.
* * *
К обеду Никита вернулся. Переговоры еще не начались, немцы никак не могли найти достойных заложников для обеспечения безопасности посла Никиты.
Мышкин перевел свою ставку в городок, и на обед собралось все командование войска. Ели и пили молча. Никита видел, как мучаются ушкуйники, и даже карачевские «старики». Многие приходили уже сытые, и целый час цедили маленькими глотками свою кружку пива, аккуратно пережевывая маленькие кусочки мяса. Ушкуйники, командиры полков и даже летучих отрядов, пошили себе кавалерийские сапоги, френчи, коротко постриглись. Переняли моду у карачевских стариков. Олег тоже оделся в армейскую форму начала двадцатого века. Лишь Никита, одетый для переговоров, блестел золотом и драгоценностями, как голубой. Виртуозное владение ножом и вилкой для некоторых превратилось в спорт. Два карачевских волка, из первого призыва, непринужденно работали над маленькими птичками, видимо, специально выбрав для себя сложные объекты. Наконец, обед завершился, и Мышкин огласил главную новость.
– Мною принято решение начать переговоры с Ригой.
Ушкуйники уходили недовольные. Их доля, в награбленной добыче, была раз в десять больше, чем в обычный сезон. Но рижское золото манило с неодолимой силой. Только вот Никита посадил ушкуйников на короткий поводок, основная часть добычи не отправлялась в Новгород, а ждала их в Полоцке.