К тому моменту как в коридоре собралась большая толпа свидетелей, мы уже всех, кого требовалось, повязали и выстроили вдоль стен. Большая часть народа, долженствующая выступать в качестве свидетелей, была одета на скорую руку и почти ничего не соображала от страха. Выйдя вперед, я произнес речь о покушении, вставляя где надо и где не надо о врагах народа, предателях и вообще редисках.
К концу моей речи из соседней комнаты, где проживала моя команда и имелся вход в тайные лабиринты, вышел Кэнтар. Одет он был в официальный костюм и с короной на голове.
— На меня было подготовлено и совершено покушение с целью захвата власти. Только благодаря дальновидности и работоспособности моего Тайного Отдела и его Главы, герцогини Гроссаро, заговор не удался. Мы требуем разобраться с заговорщиками как можно скорее! — изобразив гнев и возмущение в крайней степени, приказал Его Величество.
Закончив свою речь, он тут же, как мы и договаривались, убрался обратно в потайную комнату. Народ, согнанный моей командой, начал потихоньку понимать, что их никто убивать не собирается, и они присутствуют здесь в качестве свидетелей. Не давая им времени на полное обдумывание ситуации, я процитировал закон, принятый дедушкой Кэнтара, о кратчайших разборках и срочной казни преступников, покушавшихся на короля. Все снова напряглись, понимая, что под шумок можно, а вероятно и будут, убирать всех неугодных.
Когда я потребовал от присутствующих подписать протокол о случившемся, все, угодливо кивая, подмахнули бумагу не глядя, и быстро разбежались. Также всем, живущим во дворце, было сообщено, что выходить из своих комнат до полного расследования следует только в случае крайней необходимости и с разрешения главы Департамента безопасности.
Чтобы не упустить момент, мне пришлось-таки пойти на крайние меры, на которые я до этого никак не мог решиться. Все же намного легче психологически начать действовать, когда собственная жизнь стоит на кону.
С четверкой своих парней этой же ночью мы прошлись по комнатам наиболее верных последователей бывшего регента, о которых мне докладывал Сэт, и, нанеся предварительно ментальный удар, заставили их выпить яд. Ведь только в ближайшие два-три дня без всяких вопросов и требований о расследовании, возможно, убрать опасных противников. А в качестве рабочей версии будут распускаться слухи, что отравленные тоже из заговорщиков, которые, как только почувствовали опасность, приняли яд, чтобы избежать дознания с пристрастием.
Несмотря на глубокую ночь, мы собрались в кабинете и пригласили Кондоров, и еще несколько человек, которых, по подслушанным разговорам, мы отнесли к противникам регента. Всю ночь и весь последующий день, с небольшими перерывами, писались приказы и указы, назначения и перемещения…