Обед оказался превосходным, и прошел весело и непринужденно – женщины не давали Кельвину вставить и слова, живо обсуждая проблемы своих детей, потом долго пили кофе, и только после этого Грейс поднялась с дивана.
– Мне пора идти, а то магазины все закроются. Она повернулась к миссис Кастаней-Смит: «А почему бы вам не навестить нас в Розхэвене, а?»
– Спасибо, с удовольствием.
Кельвин с радостью отметил, что миссис Кастаней-Смит и его жена понравились друг другу. Попрощавшись, все вышли на улицу и пошли вдоль летних тентов, которые предусмотрительные торговцы уже развешали повсюду.
Вдруг Кельвин выпалил: «Слушай, ты же наверное вне себя оттого, что тебе пришлось в такой день тащиться в город.»
– Надо значит надо, мне действительно нужно кое-что купить. Пойдем по магазинам.
– О, Боже!
– Что я такого предложила?
– Может, лучше я тебе сначала комнату покажу?
– А мне туда можно?
– Наверное, один-то раз можно будет устроить, – сказал Кельвин, и почувствовал, как рука жены крепко сжала его руку.
Она как-то странно усмехнулась и заметила: «По-моему, тебе очень нравится твоя новая подружка.»
– Да, она очень мила.
– Простовата немного.
– Я уже заметил. Для разнообразия и это приятно, а то я уже смертельно устал от всех этих умников – с ними если побыть подольше, начинает казаться, что и сам все знаешь. Многие это заметили в «Одинокой луне». Там я про все так расписал, что кажется – все, дальше уже пустота.
– Но это же правда – ты действительно все знаешь.
– Ладно, давай об этом не будем… Вот мы и пришли.
Они поднялись на лифте, на лестничной площадке их встретила миссис Гэррик, протянувшая Грейс руку для знакомства и густо при этом покрасневшая – тут он понял, что уже привык к ней и начинает ценить ее мнение. Миссис Гэррик сильно удивилась, узнав, что Кельвин женат, да к тому же на столь приятной женщине, хотя ее несколько удивило, что Кельвин в присутствии жены вел себя гораздо более застенчиво, чем когда был один. Снизу снова вызвали лифт, и миссис Гэррик скрылась в пролете лестницы.
Грейс сказала: «Какая милая хозяйка. И она уже тебя обожает, это сразу видно…»
– А я ее. Она просто источает добро, стоит ей войти в комнату. – Кельвин открыл дверь. – Ну, как тебе моя комнатка?
– Боже мой, не может быть! Да ее сам бог создал, чтобы в ней сидеть да книжки писать!
– Точно, представляешь, я за утро целую главу осилил, и ничего переделывать не пришлось. А здесь спальня.
Кроватей в спальне было две, воздух пронизывали проникавшие сквозь лимонные занавески вечерние лучи солнца.
– Отличное место, – Грейс повернулась к мужу.