Когда Хардли отбыли, Арчи наконец-то смог вздохнуть свободно.
– Родственники, – сказал он, – иногда бывают ужасно назойливы.
– Не извиняйтесь, – отозвалась Амалия, – у меня точно такие же.
За обедом Арчи показал Амалии свежую газету, которую только что привезли в Принсхиллз.
На первой странице была помещена огромная карикатура: на подушке лежит английская корона, и огромный толстяк, до мельчайших подробностей схожий с Лаймхаузом, стоит перед ней на коленях, умоляя: «Дорогая, ну хоть одну маленькую войну, прошу тебя! А то мне нечем заплатить портному!» Одной рукой толстяк выворачивал дырявый карман, показывая, что он пуст.
– Да, – хмыкнула Амалия, – после такого они вряд ли будут друзьями.
После обеда она спустилась на кухню к Франсуа, узнать, что ему удалось выяснить насчет экипажей.
Увы, Франсуа мало чем мог ее порадовать. Вчера вечером никто не видел на дороге другого экипажа, кроме кареты герцогини Олдкасл.
– Чудеса, да и только, – сказала себе Амалия.
Она вернулась в свою спальню, начертила подробный план местности и нанесла на него лес с хижиной, Принсхиллз, замок Олдкасл, усадьбу Невиллов, поместье Эмберов и даже стоящий в отдалении замок графа Стерна. Зигзаг устроился у ее ног, блаженно жмурясь и то и дело тыкаясь носом в ее домашние туфли.
Франсуа, охая и жалуясь на весь свет, слег в постель. На сей раз в гордом одиночестве. Поняв, что от него будет мало толку, Амалия вызвала к себе смышленого мальчугана Билли Холла и велела ему разузнать, кто выезжал из Принсхиллз вчера вечером.
– Меня интересуют все, кто мог оказаться на дороге или вблизи нее. Если выяснишь что-нибудь, дружок, получишь гинею.
Около четырех часов дня Амалия услышала глухие выстрелы. Она выскочила из комнаты и в коридоре столкнулась с Арчи.
– Это у Эмберов, – сказал он. – У них сегодня большая охота. Они прислали нам приглашение, но я ответил отказом.
– И очень хорошо, – одобрила Амалия. – Кстати, я собираюсь нанести Невиллам визит. Вы пойдете вместе со мной?
Невиллы жили в небольшом коттедже, увитом плющом. Сад был запущен, из угла дома вываливались кирпичи. В саду они застали Этель Стерлинг. Увидев их, она сконфуженно улыбнулась, выпрямилась и пригладила волосы.
– Добрый день! – сердечно поздоровалась Амалия.
– Ах, миледи! Как мы рады вас видеть!
– Ничего не пьем, ничего не едим? – тихо спросил супругу Арчи, когда Этель пригласила их войти.
– Именно так.
– Знаете, Амалия, – признался он, – это такой милый дом, но… но я начинаю бояться и их.
Этель проводила гостей в небольшую, довольно бедно обставленную гостиную. Амалия огляделась. Чайник с щербатым носиком, желтоватые салфетки. На стенах – несколько посредственных портретов начала века – предки Брюса и Мэри. Вошел рыжий кот, сверкнул на гостей медовыми глазами и бесшумно скользнул на кресло. Часы прохрипели нечто нечленораздельное, стали давиться звуком и совсем умолкли. Откуда-то сверху доносились раздраженные голоса. Судя по всему, Амалия и Арчи явились в разгар большой ссоры хозяев.