– Да, вашей благодетельницы. Странные они люди, благодетели! Делают добро, но взамен непременно требуют, чтобы им были благодарны всю оставшуюся жизнь. Говорят, леди Эверилл умерла в муках, якобы от приступа острого гастрита. Любопытно, ведь она завещала вам порядочные деньги. И если поднять труп старой леди… Ведь следы яда сохраняются долго, очень долго! Да, наверное, с этого и следует начать.
Викарий, не отрываясь, смотрел в лицо Амалии.
– Вы так не сделаете! – прохрипел он.
– Еще как сделаю, мистер Моррис!
Викарий отвел глаза и, взяв нетвердой рукой молочник, налил себе в чай молока.
– Вы пытаетесь загнать меня в угол, – все так же хрипло промолвил он. – Но у вас ничего не выйдет! – Он прокашлялся и залпом проглотил чай. – Никто не даст вам разрешения копаться на кладбище. Я кое-что знаю о вас, навел справки. Вы – подозрительная особа, миледи, и никто не позволит вам тут распоряжаться. У нас в Англии все просто: человека закопали – и никто его уже не потревожит. Так что забудьте о леди Эверилл. – Он слегка поморщился. – Что-то молоко прокисло… Так что вы зря стараетесь. Я все продумал, прежде чем начать претворять в жизнь свои планы. Колебался, прикидывал так и эдак. Умный человек сначала взвесит все шансы, а потом уже действует. Говорю вам сразу же: виселица меня не прельщает! И я туда не попаду. Так что всего доброго, миледи.
Он сделал попытку подняться с места, но внезапно повалился обратно в кресло. На лбу у него выступили крупные капли пота.
Амалия встала, взяла молочник и понюхала молоко.
– Странно, – заметила она безразлично, – молоко-то свежее.
Викарий поднял на нее глаза, и тут в его взгляде что-то мелькнуло. Он понял.
Жесточайшая судорога сотрясла его тело. Он скатился с кресла на пол и стал царапать ногтями половицы, извиваясь всем телом.
– Вы… вы… – прохрипел он.
Глаза его буквально вылезли на лоб, он тяжело дышал. Сэнди жалобно замяукал.
– Врача! Умоляю вас!
Амалия не шелохнулась. Викарий приподнялся, глядя на нее диким взором.
– Вы… вы подменили чашки…
– Рада, что вы это поняли, – сказала Амалия. – Просто я решила, что с таким, как вы, не грех будет подстраховаться. Я не имею привычки пить чай с отравителями.
Она подменила чашки, когда подходила к викарию в начале беседы. Платьем Амалия загородила стол и свободной рукой осуществила подмену. Если бы в ее чашке не оказалось мышьяка, викарий бы не пострадал. Но она угадала правильно: не зря он так долго возился у буфета. Поняв, что его разоблачили, он сразу же решил, что не отпустит ее живой.
Морриса вновь начало сводить ужасающей судорогой. Он катался по полу, его тело корчилось в немыслимых позах, руки и ноги дергались, как у эпилептика.