— Заткнись! — закричал Гарри. От гнева перед глазами все поплыло, его охватило какое-то безумие. Он вскочил и перегнулся вперед через голову сидящей перед ним старой ведьмы. Однако далеко ему зайти не дали, чуть ли не сразу он почувствовал, как тяжелые руки удерживают его, тянут назад.
— Гарри! Перестань! — шепотом воскликнула Гермиона, но тут события начали развиваться так стремительно, что едва ли ее вмешательство могло что-нибудь изменить.
Тонко пискнув, ведьма впереди потеряла сознание; ее тут же подхватил невесть откуда взявшийся Перси. Зал загалдел, многие тоже вставали со своих мест, чтобы лучше видеть, что происходит. Драко Малфой подался было к матери, забыв, что прикован: лязг цепей, эхом откатившийся от высоких сводов, прозвучал поистине жутко.
— Как ты смеешь говорить о Сириусе?! — не обращая ни на что внимания, прошипел Гарри, прищурившись, стараясь заглянуть прямо в глаза говорящей, хотя она и была далеко.
— Он был моим двоюродным братом! — Нарцисса Малфой, не обращаясь прямо к Гарри, повысила голос.
Выслушать продолжение гриффиндорцу не довелось. Ее речь оборвал стук судейского молотка.
— Так, довольно, мистер Поттер! — отрезал Скримджер, буравя его взглядом более чем неодобрительно. — Шеклбот, прошу Вас, удалите его. А мы продолжим.
Однако заседатели не спешили успокаиваться, они явно продолжали бурно обсуждать случившееся. Гарри все еще вырывался от Рона и мистера Уизли, когда железная рука Кингсли сжала ему предплечье. Это сразу отрезвило Гарри, он слишком хорошо чувствовал, что сопротивляться бесполезно. И прежде, чем последовать в заданном направлении, Гарри успел прочитать в широко распахнутых глазах Гермионы: «Честное слово!..».
По мере того, как они спускались с трибун, в зале становилось все тише. Когда Гарри поравнялся с креслом, где сидел прикованный Малфой, зал безмолвно и даже с ужасом наблюдал, что будет дальше. Драко шарахнулся, но гриффиндорец был слишком опустошен, чтобы даже захотеть что-то предпринять.
Когда перед ним и аврором распахнулась массивная дверь, Нарцисса Малфой заговорила снова:
— Сириус тоже был молод и неосторожен, он доверился не тому человеку и в результате потерял лучшие годы…
Тяжелая дверь затворилась за Гарри, словно отрезав его от всего, что осталось за спиной.
— Ну, ты даешь, парень, — проворчал Кингсли.
Гнев потихоньку снова начал закипать в Гарри.
— Как она смеет говорить теперь о Сириусе, — прорычал он сквозь зубы, — использовать его память для своих дрянных целей? При жизни она не собиралась с ним водиться! Как она посмела сравнить его с Драко?!