– Далеко ли ходил, Медведь? – спросил Иван, когда Эсэ забрался в палатку.
– Прощения просил у волка, – ответил тот и бросил к ногам Александра волчью шкуру. – Шкуру снял. Убийство должно иметь причину. Я сказал ему, что тебе нужна шкура.
***
После долгой дороги между белых холмов, утонувших в безмолвии, в поле их зрения попал редкий лес на высоком берегу ручья. Въехав вверх по склону, они увидели остов конусного жилища – около полутора десятка жердей, поставленных по кругу и связанных друг с другом наверху. С жердей были сняты оленьи шкуры, и теперь голый каркас выглядел печально.
– Тонги, – сказал Галкин.
Всё пространство вокруг было так сильно вытоптано, что путники с трудом отыскали тропинку, ведущую от этого покинутого становища к новому. Углядев следы, Эсэ позвал Галкина.
– Сюда, в эту сторону надо.
Они проехали ещё с километр, и Эсэ вытянул руку вперёд. Его спутники заметили тонкую струйку синеватого дыма над деревцами.
– Чум? – спросил Иван с надеждой; он изрядно утомился в пути. – Это их чум? Оттуда дым?
Галкин молча кивнул.
Через несколько минут они выкатили в небольшую низину и увидели перед собой одинокое жилище, из дымохода которого лениво поднималась струйка.
– Наконец-то! Добрались! – воскликнул Иван и закашлял от проникшего в лёгкие мороза.
Подкатив к чуму, путники остановились. Никто не вышел им навстречу.
– Да тут никого нет. Что за странные дела? – удивился Галкин, заглянув внутрь. – Кэлинг манна! Идите сюда! Куда вы попрятались?
– Саша, может, это чужие Тонги? Не опасно ли нам тут оставаться? – забеспокоился Иван и посмотрел на Эсэ. Тот молча стоял возле входа в чум, держа винтовку на плече, и переводил глаза с дерева на дерево. Ничего подозрительного он не замечал.
– Наши это, наши, – проговорил успокоительно Александр. – Вон сухари с нашего склада.
Иван шагнул в чум. Пол жилища был очищен от снега и устлан ветвями лиственницы и сосны. Повсюду лежали оленьи шкуры, служившие тюфяками и подушками. Возле дымившихся углей тускло поблёскивал чайник, стояли чашки, лежали сухари и кусок масла. Чуть в стороне виднелась коробка, в которой Алёна хранила иголки и нитки.
– Видишь, Алёнка шила что-то, – сказал Галкин. – Надо думать, что Тонги недавно были здесь. Но почему ушли? Эсэ, ты ничего подозрительного не заметил?
Якут молча мотнул головой.
– Ладно, входите сюда, – распорядился Александр, – садитесь чай пить. Я буду за хозяина.
Когда чайник уже вскипел и чай был заварен, Галкин достал из чехла на поясе флягу и отвинтил крышку.
– Предлагаю глотнуть коньяку для обогрева.