– Спаси Бог. – Она внимательно оглядела офицера. – Вот тут заночуете, ваше благородие.
Комната была маленькая, но вполне уютная. Следом за поручиком в комнату протиснулся денщик и шепнул на ухо Верещагину:
– Дочка у них есть.
Верещагин выразительно поглядел на Никифора.
– Хорошенькая, вашбродь. Я одним глазком подглядел, – по-прежнему шёпотом сообщил солдат.
Ближе к ночи Верещагин вышел во двор покурить, на нём была лишь рубаха на голое тело. Справив малую нужду, он устроился на перекошенных ступеньках крыльца и с наслаждением прислушался к разлитой вокруг тишине. Где-то на другом конце деревни слышались голоса и смех – кутили офицеры.
«Как хорошо! – подумал Василий. – Как всё-таки по-райски устроен мир! Сердце замирает от наслаждения, когда вот такое спокойствие чувствуешь! Слава тебе, Господи, что выдаются время от времени такие минуты».
Он чиркнул спичкой и жадно втянул всей грудью дым. Внезапно слева он заметил белую тень среди тяжёлых сгустков тёмной садовой листвы. Он поднялся во весь рост, расставив ноги и уперев руку в бок.
– Есть кто? – спросил он негромко.
– Какой вы смешной, ваше благородие, в таком виде, – донёсся до него шёпот.
– Что за вид такой?
Он оглядел себя и улыбнулся. Должно быть, он и впрямь представлял собой забавную картину: строгое лицо, подсвеченное красным огнём папиросы, холёные усы и длинные голые ноги.
– Господин офицер без штанов, – снова шепнула тень и хихикнула.
– Ты кто? – Верещагин согнал с лица улыбку.
Очертания тени сделались яснее и приобрели женские формы. Василий отступил на шаг, почувствовав неловкость. Из ночной тьмы к нему подступила девушка в длинной ночной рубашке.
– Да кто ты? Кто? – опять спросил он.
– Хозяйская дочь, – ответила девушка.
– А чего ты по ночам шастаешь?
– А вы чего?
– Я-то курить вышел. Не спится, – как бы оправдываясь за своё поведение, пояснил Василий. – А ты зачем тут?
Она неопределённо пожала плечами. У неё было мягкое круглое лицо, чёрные глаза влажно блестели, распущенные волосы падали на плечи.
– А я видела, как вы обмывались, – вдруг произнесла она и улыбнулась.
– Я? – Василий смутился. Он вспомнил, как стоял нагишом позади дома, полуприсев под ведром, которое держал над ним Никифор, и тщательно мылил взопревшие гениталии.
– Я? – переспросил он. – Ну и что? Что ж тут такого?
– Ничего. Просто завтра расскажу соседкам, что собственными глазами видела господина офицера без штанов. – Девушка едва сдерживала клокотавший в ней восторг. – То-то смеху будет!
Девушка сделала шаг вперёд и остановилась настолько близко от Верещагина, что он почувствовал не только её тихое дыхание на себе, но и тепло её грудей под ночной рубашкой.